— Не смей! — закричала Арина.
— А я что? — куражился Озеров. — Я мирный, я добрый, пусть твой козел себя хорошо ведет.
Сержанты обнаружили ватрушки, хватали по одной, надкусывали, бросали на пол и топтали.
— Да ты брюхатая! — Озеров уставился на аккуратный животик Арины, обтянутый трикотажной футболкой. — Но я не брезгливый. Потешимся? Дашь мне, а потом моим пацанам?
Пацаны мерзко заржали. Филипп с трудом встал на четвереньки и пополз к жене.
— Филипп, не надо! — взмолилась Арина.
Озеров насмешливо наблюдал за ее ползущим и падающим мужем. И когда Филипп приблизился, потянулся, чтобы захватить ногу Озерова, тот сильно ударил кованым ботинком Филиппа в лицо. Филипп упал навзничь, изо рта у него потекла кровь.
— Какой непослушный! — прокомментировал один из полицейских.
— Плохой мальчик! — покачал головой другой.
— Плохим мальчикам бывает бо-бо, — добавил третий.
Они подражали главарю. Им нравилась эта игра: быть сильными, наглыми и одновременно изображать святую детскую невинность. На подносе уже не осталось ни одной ватрушки — все были размазаны по полу.
Арина, оцепенев от ужаса, а Озеров с улыбкой и удовольствием наблюдали за тем, как сержанты выворачивают карманы бессильного Филиппа. Вытащили деньги из бумажника, скривились — мало. Бумажник швырнули Филиппу в лицо. Сотовый телефон повертели в руках — дешевая модель. Бросили аппарат на пол и раздавили каблуком.
— Я вас убью! — прошамкал разбитым ртом Филипп.
И заработал три удара по ребрам. Каждый из полицейских «шестерок» отметился, саданув его в грудь. И на каждый удар Филипп отвечал невольным коротким стоном.
— Юрка! Прекрати! — Арина уже поняла, что насиловать ее не будут. Но избивание мужа было непереносимо. — Юрка, ты меня знаешь! — выкрикнула она.
Вряд ли Арина сумела бы объяснить, какое «знаешь» она имела в виду. Да и Озеров не мог испугаться ее угрозы. Этой-то пигалицы! С другой стороны, все школьные годы он, ястреб, нападал на нее, цыпленка. Но ведь не потоптал, не сожрал, не покалечил. По большому счету Арина его победила. И сейчас в ее глазах светилась отчаянная, на грани безумия, решимость.
— Пацаны! — дернул головой в сторону двери Озеров. — На выход!
Его послушались беспрекословно. В цехе остались Озеров, Арина и лежащий на полу избитый Филипп.
— Ах, какая женщина! — покачал головой Озеров, глядя на Арину.
Филипп услышал и беспомощно застонал.
— Молчите! — приказала Арина. — Молчите оба! Юрка, что тебе нужно? Зачем ты пришел?
— Мне надо тебя.
Филипп сделал попытку сдвинуться с места, изо рта у него вырывались булькающие звуки, пенилась кровь. Арина заставила себя не смотреть на мужа, не отводить взгляда от Озерова.