Увы, ответа нет и быть не может. На заре своей истории мир не имел границ; в настоящее время этот мир, к сожалению, «сжался», и Средиземноморье «сжалось» вместе с ним. Сегодня вести войну в Ираке или даже в Корее легче, чем столетие назад переправить армию из Англии в Италию или Испанию. Перелет с Гибралтара в Стамбул занимает менее трех часов. Торговых путей более не существует. Транспортные суда и танкеры продолжают курсировать между нефтяными терминалами на Среднем Востоке, тогда как само море стремительно видоизменяется под воздействием нового ужасного явления: чудовищных размеров круизные лайнеры, непрестанно курсируя из порта в порт, от острова к острову, высаживают в каждом из них больше людей, чем эти порты и острова видели прежде за все время своего существования.
Итак, в начале третьего тысячелетия становится все более очевидно, что прежний смысл существования утерян навсегда и главным приоритетом современного Средиземноморья стало удовольствие. Безусловно, это во всех отношениях неплохая вещь; впрочем, весьма сомнительно, что те самые волны, которые в прошлом слишком часто окрашивались кровью, стали гораздо лучше смотреться с солнечными бликами на поверхности. Людям также свойственно забывать об ужасах минувших дней в водах этого моря — дней, когда спины рабов на галерах кровоточили под ударами бичей; когда на суда обрушивалась чума и они должны были находиться на известном расстоянии от берега до тех пор, пока на борту не останется ни одного живого человека; когда внезапно налетевший летний шторм был равносилен смертному приговору для всей команды. Самое страшное — утрата благоговейного чувства: наиболее прославленное в истории водное пространство воспринимается как нечто само собой разумеющееся и подвергается загрязнению; берега Средиземного моря по большей части настолько замусорены старой пластмассой, что практически недоступны для людей; другие участки береговой линии в большинстве своем поддерживаются в пристойном виде исключительно благодаря усилиям тысяч уборщиков мусора, которые работают круглые сутки, чтобы вычистить эти участки.
Существует, пожалуй, и еще одна причина завершить эту книгу именно здесь. В ней были зафиксированы многочисленные бедствия и немало трагедий. Средиземное море принято считать одновременно колыбелью и могилой, связующим звеном и преградой, земным раем и полем битвы. Тяжело смотреть на то, как оно низводится до уровня игровой площадки, когда старинные гавани превратились в стоянки для яхт, а на смену триремам пришли водные лыжи. Предпочтительнее опустить занавес в тот исторический момент, когда Средиземноморье еще оставалось таким, каким оно было всегда, когда каждая волна могла поведать историю и каждая капля была исполнена значимости.