- Пройти я не смогу, - заключил Ворон.
- О боги! Но что это вообще? Что с ней?
- Она горит.
Ответил Старшему наставнику не Салзар. Это сделала сидевшая под деревом девушка в легком полупрозрачном платьице.
- Лафия, - выдохнул Медведь. Пальцы уже сплетали отпугивающее нежить заклятье.
- Стойте! - перехватил его руку азгарец. - Пусть говорит. Дети ночи видят порою больше, чем мы.
- Да, я вижу, - майла указала на едва светящийся кристалл рядом с головой чародейки. - Она горит со своим эльфом. Он горит. И она горит. Это грустно.
- Кто это сделал? Кто?
- Остыньте, Марко. Вы что, не понимаете? Она сама и сделала. Влезла в память стихий...
- В память стихий нельзя войти! В память человека еще можно, но в память стихий нельзя! Это невозможно.
Ворон печально покачал головой:
- А разве до этого ваша ученица не делала ничего невозможного? Что ты еще видишь, лафия?
- Ничего. Только огонь, эльфа и странную чародейку. Он горит, и она горит вместе с ним. Он не хочет гореть. И она не хочет. Только он ее не отпускает.
- Что значит, не отпускает?! - накинулся на лесное создание Медведь, видя, что Галла уже едва дышит, а на ее губах пузырится розовая пена.
- Не отпускает, - вздохнула майла. - Держит ее своими мыслями. Горит и думает о ней. Это красиво. Но очень-очень грустно. Потому что скоро он умрет. И она умрет вместе с ним.
Медведь в отчаянии вцепился себе в волосы.
- Сколько прошло времени? - спросил Салзар. - Сколько ты уже здесь сидишь?
- Не знаю. Я живу здесь рядом. Пришла, когда чародейка стала кричать. Но у меня нет времени. Есть день, и есть ночь. Вчера, сегодня и завтра. А вашего времени я не помню. Когда-то знала, но теперь забыла.
- Мы услышали первый крик еще на опушке. Если это и правда был первый... Значит, прошло минут пять, самое большее - семь. Марко, очнитесь! У нас есть еще пять минут, чтобы ее вытащить.
- Как?
- Не знаю. Думайте. Посмотрите на контур. Вспоминайте, что это может быть.
- Я... это не похоже вообще ни на что. Я не видел такого.
Некромант примерился и отпустил в незримую стену тугую спираль заклинания. Ничего. Подумал и сплел еще одно, более сложное, швырнул и его. Безрезультатно.
- Можно нащупать свободные линии и попытаться разорвать ее плетение, - без особой надежды предложил Медведь.
Азгарец с сомнением покачал головой.
- Здесь нет свободных линий. Ни одна ниточка не висит, все сплетено туго, как кокон. Какая под ней фигура, ромб или квадрат?
Это в равной степени могло быть и то и другое.