Вскоре к ящику подошли четверо и, взявшись за ручки, потащили его к минивэну. Тьфу-тьфу, кажется, пронесло, подумал я, кладя пальцы сразу на два тумблера. Включение правого открывало дыру в земле рядом с аппаратурой. Левого – переход того же размера, но в двух метрах над поверхностью и в двадцати пяти – в сторону минивэна. Туда в случае чего предполагалось сбросить второй ящик. Причем, не говоря об этом дяде Мише, я ввел в аппаратуру блокировку, не позволяющую включить левый тумблер без предварительного включения правого. Потому как майор настаивал на возможности в крайнем случае устроить взрыв и до его эвакуации, а я, не споря, втихую сделал так, что это могло получиться только после.
Но никаких крайних мер не потребовалось. «Хундай» спокойно уехал, дядя Миша спрыгнул в разверзшуюся у его ног дыру, захватив с собой аппаратуру перехода с кристаллом, и вскоре мы любовались внутренним содержимым дипломата.
Пачки долларов, конечно, привлекли наше внимание, но не так уж чтобы надолго. Поль так вообще сказал, что русская тысяча смотрится куда внушительней, несмотря на более низкий номинал. А вообще-то всех в основном заинтересовало – что означает финальный намек покупателя? Имеет он какое-то отношение к истине или сделан только для того, чтобы дядя Миша быстрее принял правильное решение о продаже оставшегося золота, вот в чем вопрос. И ответ на него во многом зависит от того, что за человек этот старый знакомый нашего майора.
– Да вроде ничего, – подумав, начал характеризовать покупателя дядя Миша. – Вообще-то упырь, конечно, но не из самых отъявленных, то есть на крупную подлость ради мелкой выгоды он не пойдет, а по нынешним временам это чуть ли не синоним рыцаря без страха и упрека. Но есть у него небольшой недостаток – всегда он, собака, был слабоват в анализе. То есть если Палыч находил какое-то решение проблемы и признавал его подходящим, то другие ему просто не приходили в голову. В отличие от тебя, Коля – ты же кому угодно мозги закомпостируешь своими вечными «а если оно так пойдет, а если этак, а если вовсе раком, тогда что делать?». Взять, например, его гипотезу по поводу нашего золота. То, что оно из Южной Америки, он увидел сразу. Сопоставил с дошедшими до него слухами о вывозе мной какого-то габаритного груза из Никарагуа – кстати, я ведь действительно оттуда кое-что вывез, только не себе и не золото – и тут же сделал вывод, а других вариантов даже не стал рассматривать. Коля, скоро у тебя там чай будет готов, а то ведь в горле уже начало пересыхать, а мне еще долго придется языком работать. Что, уже? Тогда вот вам земляничное варенье, здесь небось нет ничего похожего.