– Теперь вы и два сопровождающих вас матроса являетесь военнопленными, – продолжал дядя Миша. – А это означает, что кормить вас начнут не раньше, чем от Испании поступят средства на это. Или вы сами заработаете себе на пропитание, помогая нам разобраться в содержимом трюма. В принципе мы можем прекрасно обойтись и без вас, но все же хотелось бы сэкономить силы и не тащить сюда малоценные вещи, коих у вас там наверняка немало.
– А что станет с кораблем? – осторожно спросил дон Хуан.
– Опять же зависит от вашего поведения. Если оно будет правильным, то по завершении разгрузочной операции вас переправят туда, снабдив нотой нашего правительства вице-королю Испании маркизу де Вильяманрике. Если же нет, то вместо вас мы обойдемся ящиком аммонала – это взрывчатка, которая раз в пять сильнее пороха. Не думаю, что оставшиеся после взрыва щепки будут хоть сколько-нибудь крупными – это я про корабль. Лично же вы будете валить лес, пока не сдохнете на этой каторге. Впрочем, в порядке утешения могу предположить, что данный процесс надолго не затянется.
Сидевший рядом со мной Попаданец вздохнул. Он уже озвучил пожелание насчет того, что пленника надо использовать в качестве учителя фехтования, и теперь воспринимал намеки дяди Миши про лесоповал как покушение на свою собственность. Впрочем, по виду дона было нетрудно догадаться, что он совершенно не склонен проявлять неуместный героизм, в силу чего мы вскоре лишимся удовольствия принимать у себя этого дорого гостя. Но кроме него оставались еще два матроса, которые тащили в трюм какой-то ящик, в процессе чего вся компания и была взята за хобот.
Потом дона, попросившего немного времени на раздумья, за неимением специальной тюрьмы отвели в сарай, предназначенный для переходов в случае большой разницы давлений, а мы занялись допросом первого матроса. Ничего интересного про содержимое трюма он нам не сказал. Более того, лично у меня сложилось впечатление, что этот тип вообще никогда и никому не скажет ничего интересного, потому как подобное явно выходит за пределы его скромных возможностей. И вообще допрос чем-то неуловимо напоминал рассказ Чехова «Злоумышленник». Вскоре дядя Миша с облегчением выгнал интервьюируемого на улицу, приказав ждать там, и приступил к беседе с последним гостем.
Этого звали Хосе Мария. Причем дядя Миша объяснил мне, что «Мария» – не отчество по матери и не фамилия, а просто второе слово имени – у испанцев, мол, и не такое бывает. Почти сразу выяснилось, что парень немного знает английский, ибо начал свою морскую карьеру с должности мальчика на побегушках именно на английском корабле. Узнав это, дядя Миша хмыкнул и спросил, так ли уважаемого Хосе тянет возвращаться на родной корабль.