— Ордана? Ты убила его? — недоверчиво спросил Деметрий, прерывая увлекательный рассказ девушки.
— Да, хотя это было не просто, — улыбнулась Лина. — Он очень хорош. Я до сих пор сомневаюсь в правильности решении вступить с ним в честный бой. Надо было убить его во сне, целее была бы, — пробубнила она. — Почему вы все сомневаетесь во мне? Разве что Хрис уважает.
— Хрис?
— Вы помните его? Максимилиан говорил, что он был вашим другом.
— Разумеется я помню своего лучшего генерала, — возмутился Деметрий.
— Как он справляется со своими оболтусами, по ошибке названными солдатами? — улыбнулась Лина. — Я бы их переубивала уже. Но он удивительно талантливый инструктор и хороший человек, помогал мне бесчисленное количество раз.
Лина задумалась на мгновение, как будто что-то вспоминая, и продолжила:
— Ну так вот Византий Максимилиан решил отдать Евпатору. Не сейчас конечно, а когда правитель их умрёт. Говорят он болеет.
— Фракийцу?
— Да… но это всё не главное. Деметрий, мы совсем недавно покорили Рим. Теперь он наш, — сказала Лина и улыбнулась, наслаждаясь реакцией Деметрия. Он удивлённо открыл рот, и недоверчиво улыбнулся. Но быстро справился со своим изумлением.
— Скажите, а вы действительно Максимилиана, когда он был маленьким, возили с собой на войну? — вдруг спросила Лина.
— Конечно, только так можно было воспитать из него полководца, — уверенно кивнул он, немного откашлявшись.
— Ох, а я когда узнала, что муж собирается взять нашего сына на боле боя, чуть не умерла от страха. Годовалого малыша… да ещё доспехи для него изготовил. Но кажется Деметрию даже понравилось. Он совсем не плакал и внимательно за всем наблюдал. Максимилиан сказал, что это его первая победа, и потом, когда он подрастёт, может рассказывать всем, что взял Рим.
— Но сейчас всё иначе, — сказал Деметрий.
— Да, иначе, — грустно вздохнула девушка и опять посмотрела на водную гладь, в которой отражался Максимилиан. — Даже удивительно на сколько всё по другому… Но он помнит меня.
— Что-то не похоже, — усмехнулся Деметрий.
— Садитесь, — махнула рукой Лина, — скоро учения закончатся, и вы сами всё увидите.
Деметрий сел рядом и в очередной раз поразился этой странной женщине, и тому, как она смотрела на Максимилиана. Лина могла говорить невероятные вещи, в которые было очень тяжело поверить, но то, как она смотрела на полководца, говорило о многом. Она любила его, безумно сильно любила. И он даже не мог представить себе, какую она чувствовала боль.
— Какой он? — вдруг спросил Деметрий.
— Пожалуйста, не спрашивайте, а то я сейчас опять расплачусь, — отвернулась Лина от мужчины. — Я не могу поверить в то, что больше никогда не коснусь своего мужа, не почувствую его сильных рук, аромата сандалового дерева, которым пахнет его тело, — уже сквозь слёзы прошептала она. — Это слишком жестоко наказывать подобным образом. Максим же ни в чём не виноват, ни он, ни Тигран, почему они должны страдать из-за моей ошибки? Лучше бы Афина просто убила меня, но оставила тот мир прежним…