― Это надо юридически проверить. Но тебе–то на кой ляд он сдался? – уже зло добавил Андрей Степанович.
Вера Васильевна отвернулась и замолчала. Минута или больше прошли в тишине.
― Ладно, развивай тему дальше.
― Он вылетел из Питера под именем Лев Давидович Капустин. В Израиле тут же обратился в министерство внутренних дел и сменил имя на Арье Бен Давид, что означает в переводе Лев сын Давида. Проживает ныне в городке К. под Хайфой вместе с новой женой по имени Номи и сыном Шаем. Вот фотография из архивов. Это всё что наши люди мне сообщили.
На наших туристов с фотографии смотрело умное тонкое лицо Льва Давидовича Фридланда
― Я его никогда не видел, только фотографии видел. Это он.
― Так, так, хорошо,– задумчиво произнесла Вера Васильевна, вглядываясь в лицо.
― Из Хайфы туда идут автобусы номер…
― Какой к черту автобус по такой жаре! Возьмем такси.
― Такси здесь может быть очень дорого!
― Ничего, Андрюшенька, твоих командировочных и моих отпускных хватит, чтобы погулять, как нам хочется.
Она внимательно, словно изучая это лицо, смотрела на снимок
― А в нем что–то есть… Тем лучше.
37
Анна Львовна встала из-за стола в саду и прошла в дом. У неё отчего–то появилось дурное предчувствие. Словно что-то сдавило ей сердце, и в душу закралась тревога. Ничего конкретного, просто некий страх перед неизвестным. Но этот страх мешал ей жить.
― Генрих, зови всех, давайте обедать.
― Да уж, застудили вы нас, уважаемый Юрий Иванович, и историей своей, от которой кровь в жилах стынет и морозом, хоть и не минус, а холодно, – пожаловалась Мария Григорьевна, грузно поднимаясь в дом.
― Ну, вот самое время и согреться, подай-ка Генрих коньяк. Кому коньяку? – провозгласил инженер Озеров с бутылкой в руке.
― Мне налей.
― Анечка! Вот молодец! Никогда ведь не пила… вот, пожалуйста! Лучшее средство от тревоги, головных болей и прочей нечисти. Господа, у всех налито? Садитесь. У меня тост.
Гости заняли свои места вкруг стола. Григорий Павлович остался стоять один с рюмкой в руке.
― Собственно, мои дорогие друзья, мой тост всем ясен – я предлагаю выпить за здоровье и благополучие нашего именинника и долгих лет ему счастливой жизни! Ура!
― Ура!
― Ура! За тебя, Геня!
В этот момент раздался треск и звон разбитого стекла, в комнату влетел огромный грязный булыжник и чуть не угодил в Анну Львовну, сидевшую рядом с окном, если бы не новое двойное стекло и новые крепкие рамы окна. Окно, тем не менее, разбилось. Гости повскакали с мест. Юрий Иванович выбежал первым на двор.
38
Прошла неделя с прилета Артура к отцу. Ему необходимо было возвращаться домой. Время пролетело в постоянном общении с отцом, Шаем и Номи, необыкновенно интересной женщиной. На взгляд Артура в ней сочетались женственность и твердость, необыкновенная преданность семье и одновременно игривость, способная ввести в заблуждение иного не знакомого с ней кавалера. Самое же главное, чем Артур гордился, это его успехом у Шая, его наладившейся связью с нелюдимым бедным своим братом. Артур полюбил его с первой минуты встречи, может быть даже ещё до встречи, может быть сразу после откровения с отцом. С момента их взаимного возвращения один к другому.