Хотел и – остался! Ему тяжело было расставаться с подростком Верою, – и дело расширялось, и ему стало жалко его.
Да разве все переделаешь? Вот теперь построится фарфоровый завод, придумается еще и еще новое; ему‑то что до этого? На его место найдутся десятки, сотни людей.
Дело, дело и дело, и ничего, кроме него. Скучно! И теперь сиротливо, а когда наступает зима и он все долгие вечера проводит в обществе старой Ефимьи – тогда жизнь становится невыносимой. Жажда личного счастья пробудилась в его душе и залила мучительной грустью.
Лошадь вдруг рванулась в сторону. Весенин очнулся, взял в руки вожжи и оглянулся. От опушки леса, приветственно махая белой фуражкой, к нему приближался какой‑то господин в городском костюме.
– Тысячу извинений! – заговорил он, приближаясь. Весенин остановил лошадь. Незнакомец с пенсне на носу, с роскошными баками изящно поклонился ему и сказал:
– Тысячу извинений за беспокойство! Быть может, вы спешите по делу, но я решаюсь отнять у вас драгоценную минуту!
Весенин сделал нетерпеливый жест.
– Я, собственно, городской обыватель, – пояснил незнакомец, – и весьма на краткое время прибыл сюда, остановившись в Раковичах у Селиванова (он указал на лес). Смею уверить вас, дело, не терпящее отлагательства. Вы же, если я не ошибаюсь, едете в сторону усадьбы почтенного Сергея Степановича Можаева, который в качестве мэра находится нынче в городе?
Весенин, не скрывая нетерпения, кивнул головой и вопросительно взглянул на незнакомца. Тот почтительно, поклонился.
– И, может, вы имеете доступ в дом господина Можаева?
– Я его управляющий и еду туда. Что вам от меня угодно?
– Несказанно обрадован! – воскликнул незнакомец. – Осмелюсь просить вас о самомалейшей услуге: будьте великодушны вручить это письмо по адресу.
Весенин взял конверт из рук незнакомца, и лицо его вспыхнуло, но он тотчас успокоился, едва прочел надпись на нем.
– Вам бы лучше передать его лично Елизавете Борисовне, – сказал с неудовольствием Весенин.
Незнакомец галантно склонил голову и прижал к груди руку.
– Осмелюсь просить! Единственно по незнанию местности и как городской житель. Вышел на дорогу в ожидании оказии – и вот! Не откажите в просьбе!
– Елизавета Борисовна вас знает?
– Смею ли мечтать? – воскликнул незнакомец. – Но, прочтя письмо, они оценят важность сообщения. Прошу!
Незнакомец снял фуражку и раскланялся.
– Хорошо, передам!
Весенин спрятал письмо и щелкнул вожжами.
«Таинственный незнакомец и еще более таинственное письмо, – подумал он, – будет ли довольна Елизавета Борисовна моим участием? Гм… Славная барыня, но сверчена, сбита и все словно по проволоке ходит. Надувает старика, верно. Ну, да мне что!»