– Милая, – только шапочка с остатками волос, только шапочка. Так что снова потребовалась генетическая экспертиза…
Томас Джон Крейг-младший откупорил вторую бутылку, чтобы вынести тяжкий груз роковых воспоминаний.
– Милая, надеюсь, я не испорчу тебе вкус королевского печенья?
– Чем?
– Не очень аппетитными подробностями.
– О третьей идиотке – любительнице приключений?
– Вот уж – идиотка так идиотка.
Томас Джон Крейг-младший залпом, не смакуя, осушил фужер.
Диана же продолжала добивать «Руаяль». Да, вкус удивительный. За такую прелесть мало сжечь на костре. Это сколько же девушек испортило себе фигуру?
Томас Джон Крейг-младший вновь оторвал потенциальную невесту от размышлений о лишних калориях.
– Пока я беседовал с местным шаманом о настое из трав, благотворно влияющем на обмен веществ, третью дурочку сожрал матерый аллигатор.
– И не подавился?
– Чего не знаю, милая, того не знаю. В Амазонке исчезают, как правило, без следа. На берегу осталась лишь перчатка с левой руки.
Диана, насытившись наконец пресловутым великосветским печеньем «Руаяль», захотела мороженого.
– К черту все эти яхты, горные лыжи и непроходимые джунгли, к черту!
– Я не ошибся в тебе, милая.
– Хочу быть абсолютной домоседкой.
Диана, конечно, немного лукавила – ей хотелось повидать мир, но ведь это можно сделать и в семьдесят, и даже в восемьдесят лет.
– Вот и славненько. – Томас Джон Крейг-младший перестал истязать вилкой почти догоревшую свечу. – Вот и славненько!
– Я бы не отказалась от двойного мороженого.
Диана внезапно оставила матримониальную тему.
– С цукатами.
– Здесь подают фисташковый пломбир из настоящих, не обезжиренных сливок, – предупредительно заметил без пяти минут жених.
– Сегодня, думаю, мне пломбир не повредит.
Пока Томас Джон Крейг-младший заказывал почти реальной невесте мороженое и шампанское для закрепления успеха, в подсознании у будущей жены замельтешили лукавые варианты.
А почему бы мне не стать вдовой намного раньше? – успокаивала она себя.
Укатать старичка излишним сексом.
Во-первых, никакого криминала.
Во-вторых, никаких доказательств злого умысла.
В-третьих, за излишек любви не наказывают.
Сердце не выдержало прилива страсти.
Организм сдался под натиском чувств.
Похоть дала переизбыток гормонов, и…
Ральф помог бы с организацией пышных похорон.
Вдовцу нашлось бы место рядом с прахом, вернее, имитацией праха неосторожной дурочки.
Да, кстати, он же не сказал, какая из них лежит на этом кладбище.
Жертва белой акулы?
Любительница горных лыж?
Амазонская утопленница?
Впрочем, какая разница? Главное – не стать четвертой в этом скорбном списке.