Я смущенно на него покосилась.
— Видишь ли… Я думала… Я думала, он ко мне равнодушен…
— Вот дурочка! Если проблема заключалась в поцелуях с судомойками…
— Так он знал!
— Догадался. Но тот поцелуй ровным счетом ничего не значил.
— Это не был один-единственный поцелуй! Я видела!
Я уже не знала, что мне делать. Продолжать злиться на Ричарда? Или вздохнуть с облегчением, поверив Фрэнсису, отмахнувшемуся от злосчастного эпизода как от полной ерунды?
— А разве мог он поцеловать тебя? Где-нибудь за углом конюшни? Леди Анну Невилль, дочь Уориков? Это было бы недопустимо.
— Мод очень хорошенькая, — упорствовала я.
— Верно, — ухмыльнулся Фрэнсис, вновь став самим собой. — Я и сам ее целовал. И что с того?
— Я написала Ричарду письмо, — неохотно призналась я, пытаясь выудить из Фрэнсиса еще что-нибудь.
— Я знаю. Ричард мне сказал. Он получил твое письмо.
— Да? — Я попыталась сделать из этого какой-нибудь вывод, но не смогла. — Он мне не ответил.
Фрэнсис пожал плечами.
— Об этом я ничего не знаю. Но Ричард попросил меня, в случае, если я тебя увижу, передать тебе следующее. Итак, — он взял мои ладони в свои и повторил тщательно заученные слова: — Благодарю тебя за молитвы. Я жив и здоров. Мне ничто не угрожает. Надеюсь, мы когда-нибудь увидимся в Лондоне. В последнее время я не целуюсь со служанками. И мне не за что тебя прощать. Вот!
— И это все? Повтори.
Фрэнсис повторил, а я все запомнила.
— Разве этого недостаточно? — спросил он, глядя в мое нахмуренное лицо. — Мне пришлось выучить все это наизусть!
Я почувствовала, как в моей груди разливается тепло. Несмотря на тяжелую обстановку, Ричард не забыл обо мне! Я с благодарностью сжала пальцы Фрэнсиса.
— Что теперь будет?
— Лично я возвращаюсь в Миддлхэм. Я нахожусь в распоряжении графа Уорика. — В его ответе прозвучала убежденность, как будто он заключил договор с самим собой. — Восстание так или иначе следует подавить. — Он уже соскочил с камня и стоял рядом.
— А потом?
Я тоже спрыгнула на землю и пыталась отряхнуть пыль с платья.
— Потом? Что я могу сказать? Только то, что графу не удастся удерживать Эдуарда вечно.
— Он… Он его убьет?
Жуткий холод стиснул мои внутренности, вытеснив тепло. Мне показалось, что мы все глубже погружаемся в омут, из которого нет спасения.
— Нет! Конечно, он этого не сделает! У него и в мыслях такого не было. Не смей так думать! Графу достаточно прочих грязных слухов, он не станет пятнать себя кровью короля.
— Прости. Я не подумала. — Вместе с Фрэнсисом я подошла к ожидающей его свите. В моем мозгу теснилось все, что я услышала от него о верности и долге. — Нам остается лишь ждать, пока все это не закончится. Каким бы ни был итог.