Я не знал, что ответить, а Сальгадо, самоуверенный как всегда, отодвинул меня и взял Мабель за руку.
— Очень приятно познакомиться. Гильермо Сальгадо. А вас, лапочка, как зовут?
Мабель смотрела на меня широко открытыми глазами и улыбалась.
— Что с вами, душечка? Вам откусили язык мыши или этот тип, что сопровождает вас?
Мабель перестала улыбаться, а я наконец выдавил из себя:
— С ней все в порядке. Ты уже представился. А теперь оставь нас в покое, исчезни.
Сальгадо энергично взял меня за локоть. Я оскорбил его в присутствии девушки, с которой он пришел, а такое не прощается.
— Послушай, разве так разговаривают со старыми приятелями? Если твоя подруга немая, это ее проблемы, и нечего мне хамить.
Я ударил его в лицо и разбил ему нос. Это была большая ошибка с моей стороны, так как Сальгадо был гораздо сильнее меня, выше и крепче. Сначала он остолбенел не столько из-за удара, сколько из-за крови, которая капала на его костюм, потом он выпрямился, и я получил страшный удар в глаз. В помещении поднялся крик, нас начали разнимать и в результате выставили с танцев.
Глаз у меня распух и закрылся, мне было больно и стыдно. Я пытался извиниться перед Мабель, но она приложила пальцы к моим губам, чтобы я не разговаривал.
Она крепко держала меня за руку, гладила по голове, и не знаю, как ей это удалось, но, пока мы ждали такси, она забежала в кафе и вернулась с целлофановым кулечком, наполненным кусочками льда.
В такси она положила мою голову себе на колени, а к глазу приложила кулечек со льдом. Мне казалось, что я — странствующий рыцарь или один из грандов, что служили при дворе короля Артура. Я ощущал себя настоящим мужчиной и жалел только о том, что у меня мало денег и я не могу сказать таксисту, чтобы он ехал до тех пор, пока я не велю ему остановиться.
— Ты прощаешь меня?
— Тсс!
Платье Мабель было тонким, и я чувствовал тепло ее тела.
— Ты прощаешь меня?
— Тсс!
Ее тело было теплым, ее руки гладили мои волосы, ее грудь касалась моего лица.
Я обнял ее за шею и притянул к себе ее голову.
Сначала Мабель испугалась, как-то напряглась, потом, почувствовав мои губы на своих губах, закрыла глаза, и мы стали целоваться. Мы целовались долго, даже не знаю, сколько времени, и очнулись только тогда, когда услышали тактичное покашливание таксиста. Я посмотрел на улицу, весь мир показался мне пустым и лишенным смысла. Красный светофор остановил нас в совсем незнакомой части города.
— Мы тут выйдем. Сколько с меня?
Мы шли обнявшись и останавливались каждые пять-шесть метров, чтобы поцеловаться, и целовались столько, сколько хватало сил, чтобы не дышать. Так мы дошли до маленькой безлюдной площади. Укрывшись под густой акацией, я крепко обнял Мабель, поднял ее платье и начал гладить ее ноги, живот, твердые ягодицы и шелковистые волосы лобка. Вдруг я почувствовал, что она плачет. Я испугался, но Мабель уже сама крепко прижалась ко мне. Все произошло очень быстро. Гостиница в полутьме, невидимые лица портье и горничной, вручившей нам полотенца, большая постель, зеркало на стене, тихая музыка, ненужный телефон на тумбочке, розовое платье Мабель на стуле, ее маленькая грудь, аромат французских духов, глухой стон и слияние наших тел.