- Не могу сказать наверняка, - ответил Джеф. - Все зависит от общего курса акций. Вероятно, от четырехсот до пятисот тысяч.
- Долларов?
Джеф кивнул.
- Полагаю, вы знаете, что он продал здесь часть своего имущества.
Она бросила короткий взгляд на Фиска.
- Часть? Все-за исключением этого дома, - горько бросила она.
Джеф помедлил, пытаясь составить собственное мнение и определить роль Дадли Фиска, на которого женщина смотрела с доброжелательной улыбкой и от которого, как он заметил, очевидно очень зависела.
- Вы прибыли в Венесуэлу в качестве помошника Арнольда, мистер Фиск? спросил Джеф.
- Я вначале тоже так думал, - ответил Фиск. - Нет, это моя судьба, - с удивительной откровенностью продолжал он, - стать жертвой скверной мальчишеской влюбленности, от которой я долго зависел. Познакомился я с Арнольдом в последний год его учебы. В нем было все, чего недоставало мне. Высокий, красивый, хороший спортсмен... У него водились карманные деньги, и он был готов поделиться ими с каждым, кто играл при нем роль шута или мальчика на побегушках. В то время я был чрезвычайно горд, что он выбрал меня, так как я жил на стипендию и должен был сам зарабатывать на карманные расходы. Однажды Арнольд даже отбил у меня девушку-особого труда ему это не стоило-но и это не открыло мне глаза. Он был для меня колоссальным парнем, а я его приятелем. Все, что бы он ни делал, никогда не казалось мне дурным.
Когда полтора года назад он мне написал, я был агентом по сбыту печатной продукции в Нью-Йорке, и, видит Бог, рекордов не ставил. Арнольд расписал здешнюю жизнь в самых ярких тонах, рассказал о бешеных деньгах, которые тут будет зарабатывать. Ему нужен был помошник, и это якобы могло стать главным шансом в моей жизни.
Он махнул рукой.
- Может быть, я все ещё находился под впечатлением давних обстоятельств, или просто надоела мне моя работа... Как бы там ни было, я приехал-и стал"прислугой за все". Я-так называемый"ассистент"в его конторе. Я получаю жалование, хотя и не такое, как было обещано, но при этом у меня бесплатное питание и жилье. Что ещё нужно козлу отпущения, если у него нет дома?
Фиск ещё некоторое время продолжал в том же духе, но Джеф почти не слушал. Его мысли были о другом, но он чувствовал, что Фиск говорил правду. Этот человек, вероятно, стыдился своего безволия и покорности, но виной тому была слабость характера. У Джефа создалось впечатление, что в сущности Фиск был славным парнем, может быть даже симпатичным, но не обладавшим достаточными целеустремленностью и честолюбием. Неудачи явно исчерпали запас его энергии, и потому он привычно списывал всю вину на собственные ошибки.