К этому часу узкая улица уже оказалась в тени. Машины были припаркованы на тротуаре, чтобы освободить хотя бы середину проезжей части. Джеф миновал облупленный фасад магазина с радиоприемниками и проигрывателями в витрине, потом ворота гаража, через которые был виден двор с бензоколонкой, и наконец подошел ко входу в здание, справа от которого красовались две потускневшие бронзовые таблички. На одной из них стояло:
1"ГРЕЙСОН ИНКОРПОРЕЙТЕД"
Внутри было темно, узкая лестница вела в холл на втором этаже. Джеф поднимался, спрашивая себя, почему Грейсон обосновался именно здесь, но, распахнув тяжелую деревянную дверь в контору, с удивлением констатировал, что его сводный брат устроился тут весьма удобно. Он оказался в первом из трех помещений, которые все выходили на одну сторону-во внутренний двор, где росли большие старые деревья. Толстые каменные стены сохраняли приятную прохладу, снаружи не проникало ни звука. Старинный паркет был покрыт ковром, кресла и диван обиты зеленой кожей. У большого окна стоял письменный стол секретарши, с которой Грейсон в этот момент прощался самым нежным и сердечным образом.
Темноволосая, изящно одетая девушка держала в руках сумочку и перевязанный пакет, смеялась во все горло и что-то возражала по-испански. Грейсон, без пиджака, обняв сотрудницу за плечи, хотя и заметил Джефа, продолжал целовать её в обе щеки. Потом проводил до дверей, распахнул их и на прощание отвесил хороший шлепок по выпуклой попке. Секретарша взвизгнула и, хихикая, удалилась.
Но едва Грейсон снова закрыл дверь, его поведение тут же изменилось. Рот под тоненьким усиками сжался, загорелое лицо искривила гримаса, блеклые глаза стали надменно-враждебными. Голос прозвучал холодно, нетерпеливо, укоризненно.
- Какого черта тебе здесь нужно? - прошипел он.
- Ты прекрасно знаешь, чего я хочу, - ответил Джеф, попытавшись подавить в себе антипатию к сводному брату.
- Не сегодня, - бросил Грейсон, повернулся на каблуках и вышел в коридор, который вел из приемной в большое элегантное помещение с тяжелой массивной мебелью. - Некогда, мой дорогой, я занят более важными делами.
Джеф увидел огромных размеров письменный стол и гигантский диван. Сквозь открытую дверь видна была ванная комната, в нише-обогреватель, шкафчик с бутылками и холодильник. По-видимому, Грейсон придавал большое значение поддержанию в своем офисе всех удобств приватной атмосферы, но сейчас ему не хватало его обычной самоуверенности. Он поправил бумаги в коробке на письменном столе, причем руки были при этом неспокойными и неуверенными. Казалось, он находится во власти нервного напряжения, с которым не мог справиться. Но когда Джеф вспомнил о Карле Уэббе и его здешнем задании, причина такого поведения стала ему ясна.