Генрих Деспенсер был человеком храбрым, служил в Италии под знаменами папы, приобрел некоторый военный опыт, однако ему никогда не доводилось командовать армией в реальном сражении и он совершенно не подходил для исполнения возложенной на него миссии. Проигнорировав последнюю попытку короля отозвать его из похода, он вышел 16 мая 1383 года из Сандвича, высадился в Кале, направился во Фландрию и соединился там в июне с фламандским войском. Самым разумным для него было бы пойти к Брюгге — овладеть им, возможно, было бы легче. Епископ же решил осадить Ипр и заранее обрек себя на неудачу: в его армии не имелось осадного снаряжения. Рекрутам, недавно набранным, необученным и интересующимся главным образом грабежами, осада быстро надоела, и многие из них дезертировали. В начале августа ему донесли о подходе внушительной армии герцога Филиппа Бургундского, и епископ дал приказ ретироваться. Крестовый поход Деспенсера ничего не достиг, а только дискредитировал Церковь, благословившую его: банды мародеров, действовавшие от ее имени, разоряли и грабили дружественную страну. Поэтому никто не удивился, когда осенью лорд-канцлер де ла Поль объявил импичмент епископу и его военачальникам. Деспенсера лишили мирских владений, вернув их ему, правда, через два года; капитанов — некоторые из них принимали от французов взятки, хотя потом и мужественно сражались в арьергарде отходившей армии епископа, — подвергли тюремному заключению, правда, на странно короткие сроки. Все они отделались, можно сказать, легким испугом.
У Джона Гонта провал экспедиции епископа Нориджского и последующее уничижение всех, кто был к ней причастен, вызвали сочувственное Schadenfreude[66]. Он все еще не отказался от замысла завладеть Кастилией, а его шансы возросли после смерти португальского короля Фердинанда в октябре 1383 года: Португалия прекратила поддерживать Климента, и ненавистный Хуан остался в одиночестве. Однако после недавнего фиаско можно было позабыть о финансовых дотациях парламента; Гонту пришлось вновь заняться дипломатией, в чем он действительно был искушен: во Фландрии заключил перемирие с Карлом VI, а чуть позже возобновил перемирие и в Шотландии.
Гонту было полезно отсутствовать в Лондоне: его отношения с племянником испортились. Посеял раздор фаворит короля Роберт де Вер, постоянно напоминавший Ричарду о том, что ему исполнилось семнадцать лет: в этом возрасте сюзерены избавляются от наставников и начинают править самостоятельно. Подлил масла в огонь монах-кармелит Джон Латимер. Когда парламент в апреле 1384 года заседал в Солсбери, этот святой отец, отслужив обедню, сообщил королю о заговоре Гонта, намеревающегося его убить. Ричард поверил монаху, предъявил обвинения дяде, но, выслушав его достойное и убедительное опровержение, распорядился арестовать Латимера и провести тщательное расследование. Об инциденте скоро позабыли бы, если бы ватага рыцарей — среди них был и единоутробный брат короля Джон Холланд — не учинила самосуд. Они напали на Латимера и его эскорт, доставлявший монаха в тюрьму, захватили кармелита и во время допросов замучили пытками до смерти.