Собаку часто пытались удержать. Она убегала и никогда больше не приходила к тем, которые, пригласив на обед, намеревались лишить ее свободы. Один господин, может быть и любивший ее, но не умевший понять, что силой нельзя привязать к себе высокой души, вздумал было привязать гостью на веревку. Султан пришел в негодование, укусил его, перегрыз веревку, убежал во всю прыть и после этого всякий раз, встречая этого коварного друга, укорял его в предательстве сердитым лаем.
Аргус
Известно, что Улисс, царь острова Итака, прозванный «многоумным», участвовал в знаменитом походе на город Трою. Это он навел греков на мысль соорудить ту огромную деревянную лошадь, которая способствовала взятию города.
Разрушив Трою, многочисленные греческие племена со своими полководцами сели на корабли, чтоб возвратиться на родину. Одни из них умерли, не достигнув берегов своего отечества, другие возвратились, но после того, как потерпели в долгом плавании многочисленные несчастья. В числе последних был и Улисс (или Одиссей). Приключения его и послужили содержанием Гомеровой «Одиссеи».
Потеряв все свои корабли и всех своих товарищей, Одиссей достиг наконец острова Итака. Но годы, горе и бедствия так сильно изменили наружность Улисса, что никто не узнавал в нем прежнего своего царя. Даже пастух Евмей, самый верный из его подданных, не признал в нем своего повелителя. На вопросы Улисса пастух поспешно ответил: «Видно, странник, что ты не здешний, коли не знаешь того, что у нас происходит. Узнай же, что старейшины, не видя возвращения своего царя, решили избрать себе нового правителя. Завтра произойдет состязание в стрельбе из лука. Лучший стрелок женится на вдове царя Улисса Пенелопе (которая все еще очень красива) и будет править государством». «Завтра и я явлюсь на состязание», — сказал Улисс. Разговаривая таким образом, они дошли до дворца. Тут на куче навоза валялась старая и слепая собака, воспитанная Улиссом и оставленная им еще совсем молодой при отъезде на войну. Аргус, больной и несчастный, как только почувствовал приближение Улисса, поднял голову и навострил уши; потом поднялся и старался доползти до него. Улисс тотчас же узнал свою собаку и был до слез растроган жалким ее видом; но, не желая, чтоб Евмей видел его слезы, поспешил оправиться. «Я удивляюсь, — сказал Улисс пастуху, — почему собаку оставляют на куче навоза, без призрения: она ведь еще очень красива. Я, разумеется, не могу знать, каковы были ее качества в молодости. Может быть, она была одна из тех собак, которые служат лишь комнатными украшениями и которых короли часто держат для забавы».