В тот день вся семья, то есть четверо детей Стэнли, Аманда и Молли, сидела за обеденным столом. Все вели себя немного нервно, как будто готовы были в любую минуту выскочить из-за стола. Дэвид думал о странном камнепаде и предполагал, что мысли остальных детей были заняты тем же предметом, поскольку все ели тихо, молча и напряженно, будто стая птиц, которые даже во время еды остаются начеку.
Тут, как будто до этого в воздухе было мало напряжения, раздались странные звуки. Надо сказать, что трубопровод и канализация в «Уэстерли» были такими же старыми, как и сам дом, поэтому то и дело издавали звуки, которые Молли называла «несварением». Сначала послышалось бульканье, потом странное бурчание и хлюпанье из тех мест, где в доме были трубы, особенно со стороны водонагревателя и из угла кухни.
В тот вечер нагреватель выдал особенно громкий трубный звук, так что все засмеялись, и тут внезапно от середины стола донеслось громкое «хрясть!». Дэвид отвернулся от нагревателя и увидел камень, который все еще катился по столу, и молоко, выливающееся из разбитого кувшина.
Молли ахнула и побежала за тряпкой и губкой, а дети так и остались сидеть и смотреть неподвижно на камень. Вернувшись, мачеха вытерла молоко. Вид у нее был испуганный и рассерженный одновременно.
– Этому надо положить конец! – сказала она дрожащим голосом. Дэвид даже не знал, к кому она сейчас обращается – к семье или к полтергейсту. Все остальные молчали, даже Джени.
Мальчик вспомнил об этом, когда тем же вечером укладывал детей спать: не только Джени, но и все остальные день ото дня становились все менее разговорчивыми. И он догадывался, почему. Вот только думать ему об этом не хотелось, потому что от таких мыслей по спине бежали мурашки. Неприятно сознавать, что твои разговоры может слышать кто-то другой, бесплотный. Дэвид понимал, что у детей на уме то же самое, и не мог выкинуть из головы одну-единственную мысль: когда камень расколотил кувшин, Аманда сидела с ними за одним столом, у всех на виду.
В тот же день, когда камень необъяснимым образом разбил кувшин с молоком, обитатели дома вскочили посреди ночи от ужасающего треска и скрежета. Этот шум довольно долго не давал всем спать. Проснувшись, Дэвид сначала сел на постели, потом зарылся обратно под одеяло, но вскоре стал нашаривать выключатель. Только тогда скрежещущий звук затих, и воцарилась тишина.
Когда Дэвиду удалось найти выключатель, он понял, что звук был действительно очень громким, поскольку даже Блэр проснулся. Малыш сидел в кроватке и, когда зажегся свет, стал сонно тереть глаза и спросил: