Хункелер пробежал глазами бумагу. Чувствовал он себя хорошо, выспался превосходно. Около полуночи они легли в постель, и он слушал дыхание Хедвиг, стрекот сверчков на лугу, лай соседской собаки. Потом услыхал, как в ночи перекликаются совы. И крепко уснул.
Комиссар считал себя знатным засоней. Ему ничего не стоило придавить часиков десять кряду. Называл он это «заправка» и часто сравнивал с зарядкой батареи.
Проснулся Хункелер ни свет ни заря — соседский петух разбудил. Бросил взгляд в окно — звезды уже потухли, день вот-вот раздернет темную завесу. Комиссар вздохнул, почему-то с облегчением, и тотчас опять канул в сон.
Взяв со стола блокнот, Хункелер немного подумал и начал писать:
«Среда, 8 июля. Первое: визит к нотариусу Герберу.
Второе: вечером заглянуть в „Молочную“.
Третье: не стоит ли проверить, что поделывает Лакки Шиндлер? Как обстоит с его ножом? Не похож ли он на разделочный?
Четвертое: кто наследует г-же Эрни? Возможно ли долго жить без любви? Глупость же».
Эту фразу он дважды подчеркнул.
«Пятое: студент-медик Эдуард Фишер.
Шестое: может быть, навестить все-таки Альбина и Конрада. А также Авраама и Ворчунью. Вдруг они что-то знают. И вообще: как обстоит с обитателями интерната?
Седьмое: трижды семь — двадцать один. Почему бы и нет?
Восьмое: кто был другом Регулы Хеммерли?
Девятое: несусветная жарища, я не выдержу!
Десятое: к счастью, спад хорошо».
Десять пунктов на день, подумал он, очень неплохо.
Он ухмыльнулся как школьник, замысливший озорство, и закурил первую сигарету. Потом опять взялся за блокнот.
«Одиннадцатое: надо завязывать с курением».
Дверь открылась, вошел Халлер. С газетой в руке.
— Это «Швайцер кройц», — торжествующим тоном объявил он.
— Вижу, — отозвался Хункелер.
— Правоэкстремистский листок. В нем пишут бывшие нацистские симпатизанты.
— Чепуха. Они уже все перемерли.
— Тогда послушай.
Халлер сел на вертящийся стул в углу и прочел:
— «Мало того, что бывшая коммунистка и бунтарка безнаказанно, притом за государственный счет, раздавала в Базеле, этом оплоте гуманизма, тяжелые наркотики, так теперь высокие официальные инстанции еще и восхваляют ее как глубокоуважаемую представительницу культурной элиты. А прокурор имеет наглость говорить о расследовании, ведущемся по нескольким направлениям. Это же сознательный обман свободного гражданина. Направление однозначно. И ведет оно прямехонько в нелегальное наркотическое болото, которое базельские идиоты-либералы в довершение всех бед еще и всячески холят и лелеют. Необходимо положить конец беспределу с наркотиками. Свободный базелец, вставай на борьбу!»