Лежа в крошечной моторке, Макс прижимал голову Стефани к своей груди, чтобы защитить ее от гулко стучащего двигателя. Они неслись на запад, по направлению к Ницце, оставляя справа пляжи и бухты Лазурного берега. По-прежнему ярко светило солнце, но пляж мало-помалу пустел: бронзовые от загара мужчины и женщины собирали свои вещи, складывали их в яркие полосатые плетеные сумки и неспешно шли в гостиницы, что высились вдоль берега.
— Еще немного, и будем на месте, босс, — сказал мужчина за штурвалом. — Берт ждет на нашем причале, он договорился насчет вертолета. Беда в том, что мы не знали, что вам понадобятся носилки или машина скорой помощи или… не знаю, что еще. Словом, когда прилетим в Марсель, там нас никто не ждет.
— Берт может позвонить из вертолета. Насчет скорой помощи и больницы.
— Ну да. Он знает, куда обратиться, ведь он прожил там всю жизнь.
Ницца казалась нагромождением зданий, видневшихся за лесом мачт стоявших в гавани судов. В кафе на Английском бульваре было полно народу. К вечеру люди пришли, чтобы пропустить стаканчик-другой. Макс смотрел на них, думая, что эта хорошо знакомая жизнь будет теперь не для него, и надолго. Затем он отвернулся, а моторка, тарахтя, медленно приблизилась к заброшенному участку гавани, рядом с приземистыми складами, и плавно ошвартовалась у причала, где было написано «Лакост и сын».
У причала стоял черный «рено», а рядом с машиной — невысокого роста, худощавый священник с каштановой бородкой. Пока люди Макса привязывали концы к причалу, он присел на корточки.
— Я слышал, что ты сегодня приезжаешь, и решил тебя встретить… mon Dieu, Макс, ты ранен! — Нагнувшись, он протянул ему руку. — А это кто? У нее кровь… Макс, что случилось?
— Произошел взрыв, судно пошло ко дну. — Ухватившись за руку священника, Макс с трудом выбрался из моторки. От острой боли, пронзившей его тело, он заскрипел зубами. — Рад тебя видеть, Робер. Нам нужна больница в Марселе.
— Больница нужна тебе сейчас. Забудем сегодня о Марселе. Думаю, это может подождать…
— Нет, не может. Разве что полчаса, Робер, не больше. Ты знаешь какого-нибудь врача в Марселе?
— Конечно. Но послушай, Макс, это же глупо, мы не знаем, насколько серьезно она… — Лицо Макса омрачилось. — Ну что ж, тогда в Марсель. Осторожно, друзья мои! — сказал он мужчинам в лодке, когда они, подняв безжизненное тело Стефани, опустили его на причал. Из ссадины на лбу теперь вновь сочилась кровь, с мокрых волос стекала вода с кровью, опухшие лицо и руки были покрыты синяками и мелкими порезами. — Несите ее в машину. Макс, садись сначала ты, на заднее сиденье, и держи ее, когда мы положим ее сюда… Теперь, друзья мои, поднимайте ее осторожно, но торопитесь, а то вертолет уже ждет.