— Ты расспрашивал обо мне? Какое тебе до этого дело?
— Да брось, Мэнди. Ты же знаешь, как деревенские любят посплетничать. Мне даже не надо было ничего спрашивать. Все, кто меня помнил, только и делали, что расписывали, как хорошо ты обходишься без меня.
— Ты же всегда ненавидел сплетни, — съехидничала Мэндж.
— Оказалось, в них есть кое-какая польза. — Джеймс поудобнее устроился на сиденье. — Например, я разузнал много любопытного о тебе. Сама ты мне вряд ли рассказала бы.
— Например, что?
— Ну, например, что тебе в жизни пришлось нелегко. Ты даже и года не проучилась в колледже, где изучала садоводство.
— Я была вынуждена вернуться домой. Отец уже не мог управляться один, — начала оправдываться Мэндж.
— И ты как хорошая девочка понеслась домой по первому зову?
— А если бы у твоего отца случился сердечный приступ, ты бы оставил его одного?
— Мой отец в состоянии заботиться о себе сам, — жестко парировал Джеймс.
— А мой не мог! Ему нужна была помощь в работе, ведь он заболел.
— Хорошо, но почему потребовалась именно ты? Почему твой братец не помог ему?
— Гарри был очень молод.
— Сейчас он уже не так молод. Но я слыхал, что он уехал в Америку и оставил тебя с твоими проблемами одну.
Мэндж попробовала объяснить все по-своему.
— Гарри учился в университете, когда умер отец. — Она стала нервно крутить колечко на пальце. — Было бы глупо не дать ему возможности завершить образование. Я ведь работала с отцом, была в курсе всех дел. А что Гарри? Он не был еще готов к самостоятельной деятельности после окончания университета. Ему хотелось попутешествовать, и не было никаких причин менять его планы. Мне показалось гораздо разумнее самой продолжать заниматься делами фирмы.
— Ты всегда оправдывала Гарри. — Джеймс покачал головой. — Это единственный человек, по отношению к которому ты никогда не была разумной.
Мэндж подумала, что и к Джеймсу она относилась точно так же, но не могла сейчас сказать ему это.
— Ты всегда не любил моего брата, — заметила она.
— Мне не нравилось, как ты добровольно прислуживала ему. Всегда спешила домой, чтобы приготовить ему еду, подать обед, постирать рубашки, вытереть нос и даже почистить туфли.
— Он же был ребенком!
— Ничего себе ребеночек! В таком возрасте человек в состоянии заботиться о себе сам.
Мэндж вздохнула. Это был их давний спор. Джеймс никогда не понимал ее близких отношений с отцом, не одобрял заботы о брате, которому она старалась заменить мать. Когда мама умерла, Гарри едва начал ходить.
Джеймс решил больше не ворошить прошлое.
— Значит, Гарри теперь в Южной Америке, а ты занимаешься бизнесом в Грэнтоне.