— Чувствуй! — сказала Пресвятая Богородица
И я почувствовала омерзительных запах серы, сероводорода и … ужас! Это был самый настоящий непередаваемый ужас — я первый раз в жизни ощутила запах горелого человеческого мяса! … я не успела прийти в себя от увиденного, как прямо передо мной один язык выбросил мужчину, и он увидел меня! В его глазах была непередаваемая мука. Почти сразу же, рядом с ним, другой язык выбросил молодую женщину, которая тоже увидела меня. В обратном, очень медленном падении они пытались мне что-то сказать, но так и не смогли. Черты их лиц настолько спеклись, что представляли собой обезображенные куски мяса — разомкнуть губы у них не было никакой возможности.
Невообразимый ужас обуял меня. Ужас, который я еще никогда не испытывала за всю свою прожитую жизнь. Необъятный страх просто парализовал мое тело, но самое ужасное было впереди. В обратном движении вниз, тела мужчины и женщины начинали обрастать новыми мышцами и новой кожей прямо на глазах. Абсолютно нетронутые огнем, они погружались вниз, на новый виток этой чудовищной пытки.
Не в силах больше смотреть на эти мучения, я отвела глаза в сторону и увидела другой уступ, левее от меня и ниже. На уступе стоял стол, за ним сидели два беса — заросшие шерстью, с рогами, хвостами, копытами и омерзительными рожами. На столе стоял стакан с каким-то напитком. Позади, по стенке пещеры, красиво струился небольшой водопадик с прозрачной голубой водой, шириной метра в полтора. Вода ниспадала в углубление внизу стены. Непринужденно играя в карты, бесы о чем-то безмятежно переговаривались между собой; шутили и расслабленно улыбались. Невдалеке, лицом к ним, стояла длинная шеренга людей, человек пятьдесят. В основном это были мужчины и женщины среднего возраста, лет по сорок, сорок пять, но были среди них и три подростка, двенадцати — четырнадцати лет. Люди стояли вплотную друг к другу, прижимаясь грудью к спине впередистоящего.
Внезапно я поняла, что бесы не играют в карты, а разыгрывают, кого они сбросят в котлован следующим. Люди это знали — лица их были искажены страхом неотвратимой казни, каждого человека бил мелкий озноб. От шеренги исходила непередаваемая безысходность, безнадежность, ужас и неотвратимость предстоящих мук.
Больше всего меня поразило, что это были не какие-то придуманные персонажи в показательно-поучительном фильме, а самые что ни на есть настоящие люди, которые к тому же попали сюда недавно, судя по их одежде. Эти люди еще вчера были живыми и жизнерадостными, ездили на работу, а подростки ходили в школу. Еще вчера они были заняты своими заботами и делами: разговаривали, строили планы на выходные, закупали продукты, сидели за компьютерами, смотрели фильмы и ничего плохого не ожидали. Никто из них, как в принципе и я, даже и не подозревал, что здесь для них приготовлен жуткий лагерь пыток, по сравнению с которым самая жестокая и кровавая расправа на земле — не более, чем минутные приступы легкой боли. Осознание увиденного переполнило меня максимально, я горячо взмолилась к Пресвятой Богородице: