Так, в начале 1943 года в управлении НКГБ пришли с повинной Финатин, Бардачев и Бахчеев, которые рассказали, что после семимесячного обучения в одной из разведывательных школ на территории Германии и двадцатидневной проверки и дополнительной подготовки в немецком лагере, дислоцировавшемся в Варшаве, они были сброшены с самолета на территорию Рязанской области. Дальше надо было добираться до Урала, где и предстояло развернуть подрывную деятельность. В разведывательном центре их хорошо экипировали: снабдили мощной радиостанцией, питанием к ней, шифрами, взрывчатыми веществами, оружием и другими шпионскими принадлежностями, а также фиктивными документами и советскими деньгами в сумме 200 тысяч рублей. А жить должны были врозь, по одному — в Нижнем Тагиле, Свердловске и на станции Свердловск-Сортировочный. Задача же была одна — вести разведку, но главным: образом уничтожать железнодорожные объекты, мосты, электростанции, важные участки и цехи заводов и фабрик.
Добровольная явка в органы государственной безопасности разведывательно-подрывных групп, составленных из советских людей, несомненно, причиняла врагу огромный ущерб. Несли спецслужбы противника и чисто профессиональный урон, ибо многие секреты становились известны советской контрразведке, и это помогло ей предвидеть замыслы врага, предупреждать и срывать его разведывательно-подрывные акции.
Эти обстоятельства вынудили руководителей фашистской армии срочно вносить поправки в систему комплектования и обучения диверсионных групп, направляемых в глубокий тыл, в промышленные центры СССР. Теперь они увеличивались до семи и более человек.
Поскольку подавляющее большинство завербованных советских людей не оправдывало надежд фашистов, к командованию подрывными группами их не стали допускать. Руководство поручалось русским по национальности, но выходцам из белоэмигрантской среды и преимущественно тем из них, кто в годы гражданской войны в составе воинских и бандитских формирований или иностранных легионов участвовал в сражениях с Красной Армией и бежал от нее в западноевропейские страны. Завербованным из числа военнопленных отводились второстепенные роли рядовых диверсантов и террористов.
Усовершенствование противником приемов и методов обучения агентов, изменения в комплектовании подрывных групп усложнили работу советских органов государственной безопасности.
Наивысшего напряжения и накала борьба достигла в 1943 году, когда «Цеппелин» попытался осуществить мощные диверсии на основных коммуникациях и оборонных объектах в СССР. Запланированная им крупная подрывная операция под кодовым названием «Волжский вал» имела цель — с помощью заброшенных в советский тыл агентов-подрывников нанести мощные удары по средствам сообщения и связи на Урале, в Сибири, Средней Азии и Коми АССР, а также взорвать все основные железнодорожные мосты через Волгу, провести крупные диверсии на основных предприятиях, выпускавших военную технику.