Матсон прочитал выписку из постановления екатеринбургского суда:
«Гражданина Ореста Яновича Флера подвергнуть высшей мере наказания, то есть — расстрелять. Но принимая во внимание, что в настоящее время власть рабочих и крестьян настолько крепка, что враги, как Флер, не страшны и не могут поколебать социалистического строя и хозяйства, суд в порядке статьи 28 УК РСФСР постановил: заменить Флеру Оресту Яновичу расстрел десятью годами заключения под стражей со строгой изоляцией и конфискацией всего имущества в пользу государства».
Матсон откинулся на стуле, пододвинул папку Ногину:
— Неправильно указано в постановлении суда, что такие враги, как Флер, нам не опасны. Любая утечка секретной информации об экономике нашего молодого государства обнажает слабые места, незалеченные раны, и капитал сосредоточивает свои удары на них! Бьет по всему неокрепшему и незалеченному, чтобы сбить страну с ног, поставить ее на колени. Нет, такие господа, как Флер, ой как опасны. Он же вооружил знаниями одну из самых враждебных нам группу капитализма — французскую. Вспомните, она вдохновляла Антанту, она боролась против признания Советской республики, она толкала на военные авантюры пограничные с нами государства, а сейчас стремится к ростовщическому закабалению Советской России. В тех разговорах, которые ведутся о сдаче уральских приисков в концессию, тоже чувствуется работа французов… Кстати, Оскар Янович, вы проверяли, нет ли в новом деле присутствия Дюлонга?
— Для того и поднимали архивы, Герман Петрович. Из дюлонговских знакомцев в нашу орбиту расследования попали двое. Это Флер. Он досрочно освобожден. Но ведет себя образцово. Напуган прошлым. Или действительно осознал свою вину. А второй — инженер Федоров. Сейчас он работает в Союззолоте, в Москве. Там в аппарате немало уральцев, в том числе бывших владельцев и управляющих приисков. Их придется проверить всех. Федоров же частенько наезжает в Свердловск, он занимается Уралплатиной. Встречается с техническим директором — Доменовым… Есть у меня одна задумка, Герман Петрович, устроить своего человека в трест Уралплатина. Надо, чтобы он вошел в доверие к Доменову. Через него проходят многие московские распоряжения. С москвичами он дружен. Что-то он мне подозрителен: бывший крупный горный специалист и даже владелец акций золото-платиновых компаний. Да и в гражданскую — пользовался доверием колчаковцев.
— Действуйте и докладывайте почаще о ходе расследования.
Ногин поднялся, завязал тесемки папки. Матсон подал ему руку, чтобы попрощаться, но удержал его: