И оставшиеся пять – питомцы опять-таки горных заведений общественного призрения. Сироты, то есть. Каким боком к ним повернется жизнь после того, как они перешагнут порог училища – ведал один Господь Бог. У них за плечами не маячил обширный, связанный круговой порукой "попилов" кабинетских доходов, клан. При выборе любой карьеры им пришлось бы начинать с самого низа, даже будь у них семь пядей во лбу. Чаще всего эти сироты так всю жизнь и прозябали писцами и журналистами в конторах горной администрации.
Так что, я, надеясь получить преданных и не болтливых сведущих в геологии ребятишек, по сути, давал им шанс выбиться в люди. И примерно это, я Ярославцеву и заявил.
— Как же, как же, понимаю, — сделавши жест, словно моет руки, обрадовался тот. — Вы, дорогой Герман Густавович, известный меценат. Конечно, наш святой долг позаботиться о бедных сиротах… Но и вы меня поймите, ваше превосходительство. Из казны и по пятьдесят рублей за каждого в год тратилось. Оно хоть и дело благое, а коли вы их с собой заберете, так они Государю Императору затраты уже и не вернут, поди.
Почему-то я даже не удивился. Сторговались на пятистах рублей. Ассигнациями. За троих. За такие деньги я мог выпускника Горного, прости Господи, института нанять. Но одного. Так что заплатил. Единственное, что – потребовал право выбора. Чтоб горный работорговец дебилов и лентяев не подсунул за мои же деньги.
Благо деньги, хоть и хранились у меня, но именно моими личными не были. Пять тысяч серебром выделил Томский воинский начальник – на закупку припасов в Бийске и у туземных племен. Еще пять – финансовый департамент губернского правления. На нужды обустройства таможенного поста и утверждения власти Государя Императора Российского во вновь приобретенных землях. Тратить я их волен был "по собственному усмотрению", ни перед кем не отчитываясь. Такая вот бухгалтерия.
Поручил выбор юношей князю. Он как раз, сверкая улыбкой до ушей, из Пятого Отделения по делам частных золотых промыслов прискакал. Ну, чисто ребенок. Выпросил у тамошнего начальника, коллежского советника Степана Ивановича Гуляева свой прибор, и рад. Много ли надо для счастья…
Я бы тоже очень хотел познакомиться с Гуляевым, но не сложилось. Жаль, конечно. Много о нем слышал. Мало того, что он своего по сестре племянника, юношу со взором горящим – Дорофея Палыча, к наукам приобщил, так и сам человек в губернии известный. Работает над основанием новых промыслов. Занимается улучшением культурных растений и разведением новых пород скота и сельскохозяйственных растений. Химией немного балуется. Особенно прикладной. Сахарную свеклу к Сибири адаптировал. По Алтаю постоянно путешествует, лекарственные растения изучает. Готовый будущий профессор будущего Томского Университета.