В 1963 году еще не были вырублены вековые пальмы, растущие вдоль неширокого пляжа. Между пальмами росли декоративные кустарники и стояли скамейки. Как раз в том месте, где я собирался стартовать, скамейка оказалась занятой. На ней сидели юноша и девушка. Я сел на другую скамейку, метрах в семи от них. Скамейка была мокрая, но какое это теперь имело значение! Метрах в двадцати от меня шумело море. Ветер был балла четыре, море — балла три. Волны периодически обрушивались на галечный пляж и покрывали его весь, вплоть до линии пальм и декоративных кустарников, за которыми стояли скамейки. Затем, изойдя пеной, откатывались назад, оставляя позади тонкие струйки, текущие между камнями. Небо было в низких, тяжелых тучах.
С моря шел туман. Чувствовалось, что опять будет дождь.
Темнеет в Батуми быстро. Буквально, на глазах. Не просидел я и десяти минут, как парочка на соседней скамейке стала растворяться в наступающей ночи. Прожекторов еще не зажгли. Я знал, что от момента наступления достаточной для моих целей темноты, до момента, когда включают прожектора, проходит около одной минуты. Для меня — достаточно. Все еще сидя на скамейке, я тихо наклонился к земле и, захватив несколько камней, запихал их в карманы моих брюк. В карманах я нащупал какие-то бумажки. «Да это же деньги — сдача, полученная в ресторане, и квитанция из камеры хранения! — догадался я, и сразу подумал: Черт с ними! Пусть тонут!»
Помедлив еще немного, пока парочка любовников не растворилась совсем в темноте, я быстро встал, стараясь ступать бесшумно, подошел к тому месту на пляже, до которого докатывались волны, и стал раздеваться. Я скинул с себя плащ, рубашку, брюки и сандалеты, и запихал все это в сетку. Ручки сетки я связал. Затем надел маску, просунул под ремень маски трубку и взял мундштук себе в рот. Схватив сетку с вещами в левую руку, я прошел еще несколько шагов к воде и лег на гальку головой в сторону моря, в ожидании очередной волны. Когда волна накрыла меня, я нырнул и, сколько позволяло дыхание, плыл под водой. Потом поднял голову, сделал выдох и вдох через трубку и опять нырнул под воду. Снова подняв голову над водой и оглянувшись назад, я увидел, что меня отделяло от берега уже метров тридцать. Тогда я разжал левую руку и дал возможность сетке с вещами уйти на дно. Освободившись от вещей, я поплыл как спринтер…
Прожектор включили через несколько секунд. Вся вода вокруг меня осветилась так, что я увидел даже мельчайшие взвешенные частички в набегающих одна на другую крутых волнах. Поднырнув глубже, чтобы трубка ушла под воду, я плыл изо всех сил. Я плыл под водой так долго, что, казалось, легкие мои больше не выдержат без воздуха. Когда уже не было больше сил сдерживать дыхание, луч прожектора, наконец, соскользнул с того места, где я плыл, и ушел куда-то в сторону. Я сразу под-всплыл под трубку и в мои легкие влился живительный морской воздух.