– Это к-как? – удивилась Дина.
– Ну-у, пусть так: ей очень хочется, чтобы чудеса были. Просто очень. Но она слишком трезво мыслит, чтобы этому верить. Поэтому рада даже подтасовать факты, лишь бы вероятность чуда оставалась. Вот ей и нравится Гришка! Скажешь, нет?
Светлана вспыхнула и еле заметно кивнула. Лена изумленно приоткрыла рот. Сергей, ухмыльнувшись, пояснил:
– Лапшин сам почти чудо.
– Нашли чудо! – Лена раздраженно посмотрела на Сергея. – А про себя что молчишь? Наверняка себя к третьей категории относишь?
– Угадала, – спокойно согласился Ильин. – Потому и не дергаюсь.
– Не дергаешься?!
– Ну, немного. Просто боюсь, что Гришка куда-нибудь влезет. В поисках доказательств. Чтобы выиграть пари.
– А помнишь… – глаза девочки опасно сузились.
– К тому же я вовсе не отрицаю возможности, что Гришка в своих поисках на что-нибудь наткнется!
– На что-нибудь интересненькое, – насмешливо подсказала Светлана.
– Ага. По-моему, на это только такие, как Лапшин, и способны.
Лена пробормотала:
– Вот этого я и боюсь…
– Чего? – удивилась Дина.
– Что он когда-нибудь окажется прав. – Лена сердито фыркнула. – Вы, любители чудес, неужели не понимаете – здесь все плохо!
– Что «в-все»?
– Вариант первый, самый лучший – Гришка врет. Ну, тут-то все просто. Врет он с пеленок. – Лена обвела друзей насмешливым взглядом. – А теперь, умники, допустим второй вариант. Тот, о котором вы в открытую и думать боитесь…
Сергей подобрался. С лица Светланы сползла улыбка. Дина ахнула.
– Вот-вот. Вы представляете, во что Гришка сможет в этом случае вляпаться?!
Лена увидела подъезжающий автобус и поспешной скороговоркой закончила:
– Так что извольте мне доказать, что все это обычный лапшинский розыгрыш. И быстрее! Не забывайте, Гришка и сам картинки малюет. Да еще какие картинки! Куда там, Серый, твоему земному лесочку…
* * *
Лена была права, она достаточно хорошо знала Гришку. Не знала только про череду его странных снов, про страшный, но притягательный мир, который находился так рядом… и в то же время так невозможно далеко.
Этот мир мучил и дразнил Гришку. От него хотелось избавиться. И не меньше хотелось заглянуть в него хотя бы одним глазком, убедиться – насколько он реален. И может ли такое быть реальностью?!
Вот уже несколько ночей, проснувшись от своих кошмаров, Гришка становился к мольберту и переносил сны на полотно. Переносил лихорадочно, в страхе, что вот сейчас он что-то упустит, что-то забудет, и вместо окна в неведомый мир получит просто плоскую картинку-фотографию.
Вздрагивая от непривычных звуков – скрипа деревьев, шелеста листвы, треска обламывающихся веток, шума ветра, реки, дождя, криков неведомых животных, – Гришка радовался, что Тимка ничего этого не слышит. И удивлялся: как можно не слышать того, что вот-вот окажется прямо здесь, в комнате? Что настолько материально, что Гришка почти не сомневался – если еще чуть-чуть истончатся границы между мирами, чужая действительность безжалостно поглотит его, и утром родители увидят опустевшую постель.