Но, положа руку на сердце, что ты сам, замполит, можешь предложить в такую дремучую пору? Ведь задавило же снегом, вот и приходится сидеть по норам… Так ведь есть еще книги, шахматы, кто-то хочет петь, рисовать, музицировать, кто-то — над техническими новинками поразмышлять. Все это можно наладить, а главное — чтобы не планы-бумажки, а живые люди, матросы, всех нас, начальников, заботили, чтобы формализма в таком деле не было.
Под эти думы Валентину Петровичу вновь припомнилось времечко, когда он служил на подводной лодке. Как ни трудно там приходилось, а жилось куда веселее. Море, океан, автономка. Слова-то какие! С формализмом их не соединишь. Кто хоть один-единственный раз сходил на лодке в автономное плавание, тот до конца дней своих будет вспоминать его, гордиться этим.
Девять лет политработник Ветров был подводником и, если бы не болезнь, век бы плавал. Проклятый желудок положил предел мечтам об атомоходах, а кадровики уговорили: иди, мол, по противолодочной технике, для своих же лодок стараться будешь. Вот он и старается, а все же иногда грусть берет.
Еще в те светлые годы зародилась у Валентина Петровича мыслишка насчет телевидения. Оно ведь как гора, что сама пришла к Магомету, да тот не знает, как с ней быть: любоваться ею или отворачиваться. Конечно, футбол, хоккей, какой-нибудь фильм детективного сериала или там крутящиеся шарики «Спортлото» пусть себе наши моряки смотрят по принципу «хочу — не хочу». Но ведь есть же передачи, которые лучше всего было бы смотреть всем, — «Время», «Служу Советскому Союзу», «Человек и закон». Это же самое нужное, актуальное, да и на самом высоком уровне.
Прошлым летом Валентин Петрович говорил об этом с Николаенко. Тот отмахнулся: дескать, распорядок придется ломать, да и навязывать людям зрелища не стоит.
«Надо бы с Виктором Федоровичем теперь обсудить это», — решил Ветров и, справившись, что командир только что откуда-то приехал, направился к нему.
Павлов сидел за столом, закрыв лицо ладонями, и не сразу отнял их при появлении Ветрова. Выглядел он подавленным, был бледен, хотя всего несколько минут назад вернулся с мороза.
— Как здоровье, Виктор Федорович? — справился Ветров, нерешительно кладя захваченные с собой планы на край стола. — Вы вроде бы не в себе. Или показалось?
Павлов ответил не сразу.
— Будешь тут в себе… — Мельком взглянув на бумаги Ветрова, он спросил: — Не срочно?
Оказалось, что его вызывали к Власенко, куда нежданно-негаданно, видно проездом, нагрянули начальник штаба Волков и Жилин. Волков и Власенко пошли осматривать хранение стрелкового оружия, а Жилин, распахнув шинель, сидел в жарко натопленной комнате дежурного и вертел папку с инструкциями. Перед ним в напряженной позе маялись старший лейтенант Рогов и матрос Наумов.