Герман пока не мог перезвонить, особенно теперь, когда исчезла Эмбер. Осталось всего несколько дней — и его роман будет готов, он найдет Эмбер и вернется в Нью-Йорк, чтобы выполнить все их требования. Эту ночь он провел в их общей спальне. Он лежал в постели на стороне Эмбер, уткнувшись лицом в ее футболку, вдыхая ее запах, плакал и молился.
Германа разбудил телефонный звонок. Звонок то умолкал, то заливался вновь, тревожный и настойчивый. Вчера он уснул с телефоном в руке, надеясь, что позвонит Эмбер, но во сне выронил аппарат, и, пока нащупывал его в складках одеяла, телефон умолк. Герман выругался, вскочил с кровати и побежал проверить, не вернулась ли Эмбер. Заглянул во все комнаты, выглянул в окно, — на месте ли машины? — оглядел окрестности.
Телефон опять зазвонил.
— Да? — нетерпеливо ответил Герман.
— Герман? — удивился Джеффри. — Герман, это ты?
— Да. Да, Джеффри, это я. Зачем ты звонишь?
— Зачем? Герман, я звонил тебе целый месяц! Куда ты, черт подери, пропал?
— Я в Англии по личному делу, ты же знаешь. Я просил Флорри всем передать, чтобы меня не беспокоили. — Герман старался говорить подчеркнуто деловым тоном и не смотреть в зеркало, где отражался крайне нездоровый на вид человек с налитыми кровью глазами и спутанной бородой.
— Я знаю, но, Герман, наши дела ни к черту. Без тебя я не справляюсь. Сложные решения, совет директоров…
— Не обращай на них внимания, у них всегда проблемы. Делай свое дело, и все, Джеффри, — перебил его Герман.
— Делай свое дело, — дрожащим голосом повторил Джеффри. — У меня не получается, ты разве не понял? Совет тобой недоволен, Герман. Они срочно требуют собрания с твоим участием.
— Это невозможно: я в Англии.
— Я договорился провести его по скайпу, — твердо возразил Джеффри. — У нас сегодня собрание, Герман. Через два часа они соберутся в конференц-зале, совет хочет тебя увидеть и услышать, что все в порядке. Договорились?
Герман взглянул на часы: десять утра здесь, значит, в Нью-Йорке четыре.
— Ты в курсе последних событий? Я отправил тебе всё, абсолютно всё по электронной почте. И еще, Герман, я не хочу знать, почему и зачем ты это сделал, но я должен располагать информацией, куда ты вложил деньги.
— Какие деньги?
— Те самые, что ты перевел куда-то примерно три часа назад.
— Я ничего не переводил.
— Как не переводил? Женевский банк HSBC зафиксировал трансфер.
Сердце в груди Германа болезненно сжалось. Он машинально взглянул наверх, где был его кабинет.
— О какой сумме идет речь?
— Боже, Герман, ты даже не помнишь, сколько ты перевел? Да все! Все, что было!