Двадцать первого сентября наш отряд пробудился утром очень рано. Надежда поохотиться на бизонов подняла настроение каждого из нас. Однако мы слишком спешили и не сразу заметили внезапно появившегося одинокого всадника.
– Это индеец-Поуни! – воскликнул Пьер и схватился за карабин.
Все мы содрогнулись, услышав слова метиса, так как были основательно перегружены ужасными историями о кровожадности Поуней. Но сколь велико оказалось наше удивление, когда всадник подъехал к нам вплотную. Он был худ, грязен, гол. На его выбритой голове торчал жалкий клочок чёрных волос. Его облик не только не внушал ужаса, но, наоборот, вызывал жалость.
– О горе мне! – закричал дикарь, едва успев спрыгнуть на землю. – О горе мне!
– Что случилось, брат? – обратился к нему Пит Питерсон.
– Горе мне и моим родственникам! Горе моему народу! – продолжал вопить индеец, хватая руками скудную растительность на своём затылке. – Если бы я не обрил голову, как того требует традиция, я бы мог сейчас рвать волосы от горя. Но моих волос едва хватит врагу на скальп…
– Что стряслось, чёрт возьми?! – Питерсон потерял терпение. – Ничтожный сын степей, ты умеешь говорить внятно?
– Внятно? Умею, но плохо.
– Что же случилось с тобой?
– Не только со мной, белокожий друг. Со всем моим племенем! К нам пришла оспа!
– Оспа?!
Все мы дружно шарахнулись в сторону от дикаря.
– Да, в нашу деревню пришла оспа. Много людей умерло. – Индеец зарыдал, размазывая по широкому лицу грязь, которой были вымазаны его щёки. – Это всё вы, ваше проклятое племя Бледнолицых! Это вы наслали на нас мор!
– Вот о чём я не устаю повторять! – Питерсон широко расставил ноги и упёр руки в бока. Его поза выражала угрюмую решительность. – Мы никогда не принесём ничего хорошего туземцам! Они передохнут, как мухи от дихлофоса! А мы продолжаем тем временем подкрадываться к ним, словно мы не люди, а волки на охоте. Мы готовы наброситься на их земли, едва дикари ослабнут. Мы подкарауливаем их, выжидаем терпеливо, прикрываясь всякими безделушками, которые втюхиваем этим несчастным в качестве подарков.
– Как-то вы уж очень сурово про нас говорите, – нахмурился я. – Разве мы похожи на волков?
– На ползущих волков, сударь! На подкрадывающихся! На ненасытных, чёрт нас возьми!
Питерсон покраснел от гнева и обернулся к индейцу.
– Спасибо, что ты рассказал нам про оспу, брат. Теперь мы не поедем к вашим деревням. Мы поедем другой дорогой.
Он повернул голову к нам и сказал:
– Господа, надеюсь, вы не настолько глупы, чтобы мчаться в лапы смерти? Мой вопрос прежде всего касается вас, дорогой Граф.