– Никита! – восторженно отрапортовал парень.
Вариант был не лучший, но хорошо, что впопыхах хоть такой нашелся. Яшка повернулся к Тане.
– Всё в порядке, ты можешь уезжать. Зайдешь потом ко мне, оформим полный расчет.
– Хорошо, – буркнула Таня. На самом деле уезжать ей не хотелось.
– Сегодня поучи новенького, расскажи ему порядок номера.
Дальше события развивались стремительно.
Таня, как и следовало ожидать, соврала – никакого билета на послезавтра у нее не было. И хуже того – у нее в троллейбусе сперли документы. На самом деле или нет – Яшка докапываться не стал. И вообще старался с ней в беседы не встревать. Ходит по вечерам, учит Никитку – и ладно.
Сорокина через два дня прислала эскизы. Яшка ахнул и письменно расцеловал старушенцию:
– То, что надо, тетя Лена, то, что надо!
Гусары на ее картинках были изумительны – в лазоревых доломанах, расшитых шнурами и блестками, в киверах с высоченными плюмажами (они всё равно только для торжественного выхода, не родился еще болван, чтобы делать сальто-мортале с галопирующей лошади на манеж в кивере), в золотистых лосинах, имеющих не просто богатый, а царственный вид.
Яшка на выходных повез свою команду в Москву, в театральную мастерскую, где опытнейшая тетя Люба, ровесница Сорокиной, которой тоже была обещана надбавка за срочность, сняла с наездников мерки и засадила за работу своих молодых помощниц. Сшить – это бы еще было полбеды, главная беда – расшить шнурами, блестками и камушками, но всякий цирковой умеет держать в руках иголку, и наездники тоже.
Определившись со сроками, Яшка позвонил Кате, чтобы назначить время съемок и заказать фургон. И так ловко всё получилось, что одновременно Тане выдали справки, заменяющие утраченные документы, Катя мобилизовала на нужный день съемочную группу, а костюмы оказались полностью готовы. Разве что гусарские ботики не успели заказать сапожнику, но и старые, если их начистить, сойдут.
Но не бывает же бочки меда без ложки дегтя. И деготь шлепается в бочку именно тогда, когда качество меда наилучшее.
Съемки были назначены на понедельник. А на вечернем воскресном представлении, когда Тани уже не было в цирке, перед самым началом Никита подошел к Яшке и, сильно смущаясь, сказал:
– Вы знаете, я псих. Нет, честное слово, псих. Я не сам придумал – у меня справка есть.
– Ну и что? – спросил ошарашенный Яшка.
– Я один не справлюсь. Я ничего не запомнил, а Тани нет…
И впрямь – запомнить порядок номера человеку, далекому от искусства, сложно. Допустим, принять лошадь с манежа – не проблема, но когда и которую подавать на манеж?