Лука почувствовал, как в его душе вспыхнул гнев, когда эта девица назвала его дураком, но, скрипнув зубами, сдержался и сказал:
– Да, я слушал ее рассказы, поскольку ты не снизошла до объяснения со мной. Да, она понравилась мне, в то время как ты не пожелала даже лицо свое мне показать. Она поклялась, что станет говорить только правду, а ты в это время – кто тебя знает, чем ты в это время занималась… Так или иначе, у меня не было никакой возможности сравнить ее показания с чьими-либо еще. Но даже и тогда я, едва выслушав до конца ее лживый рассказ, догадался, что по какой-то причине она пытается всю вину возложить на тебя, хотя ты не соизволила даже защитить себя в моих глазах. Ты, конечно, можешь называть меня дураком – хотя, по-моему, ты очень даже обрадовалась, когда я со своими товарищами спас тебя от бандитов, – только сестра Урсула меня не одурачила, нет… что бы ты ни говорила!
Изольда склонила голову, словно желая этим жестом слегка извиниться за свои необдуманные слова, и сказала:
– Я вовсе не считаю тебя дураком, следователь. Я действительно очень благодарна тебе за наше спасение. И буду рада возможности объяснить тебе, какую роль я сама играла во всей этой истории. Я очень надеюсь, что, выслушав меня, ты нас все-таки пощадишь.
* * *
Добравшись до небольшого городка, они остановились в тамошней гостинице и пригласили к молодой мавританке врача. Тот, осмотрев ее, сообщил, что с Ишрак, в общем, ничего страшного, хоть она и потеряла много крови, да и удар по голове был довольно силен. Но ни одна кость у нее не сломана, так что девушка должна вскоре поправиться. Лука щедро заплатил за то, чтобы Ишрак и Изольде предоставили самые лучшие постели и никого больше в их комнату не селили.
– Как же мне включить в отчет немалую сумму, которую мы уплатили за комнату для двух женщин, путешествующих с нами вместе? – возмутился брат Пьетро. – Да еще и объявленных преступницами?
– Ты можешь написать, что мне понадобились служанки, вот ты и обеспечил меня двумя здоровыми девицами, – предложил Лука, но клирик ответил ему таким кислым взглядом, что он тут же изменил свое распоряжение: – А ты об этом вообще ничего в отчете не пиши. В конце концов, это было просто дорожное происшествие, а не часть нашей миссии.
* * *
Изольда сама уложила Ишрак в просторную постель, словно та была ей ровней или даже сестрой, и сама покормила ее супом с ложки; она заботилась о мавританке, как о своем ребенке, и просидела с нею рядом все время, пока та спала.
– Ну что, тебе по-прежнему плохо? – спросила Изольда, когда ее подруга наконец открыла глаза.