— Объясни нам, куда идти.
— Это слишком долго, — возразила девушка. — Я пойду с вами.
— Нет. Это слишком опасно. Лукас вооружен.
— Мы пойдем с вами, — подтвердил Зандер.
— Я не могу этого допустить, — затряс головой Боденштайн. — Я настаиваю, чтобы…
— Долго вы еще будете болтать? — оборвал Зандер и открыл дверцу. Он вышел и направился к воротам Бурга.
Антония последовала за ним.
— Да не держите его, шеф, — сказал Бенке. — Поторопимся лучше, пока ничего не случилось!
Пия потеряла счет времени. Во рту пересохло, голова раскалывалась. Она попыталась пошевелить рукой и ногой и застонала, когда кровь снова начала циркулировать. С трудом открыла глаза и недоуменно всмотрелась в полумрак, освещенный неровным светом почти догоревшей свечи. В паре метров над собой она разглядела решетку. Что произошло? Где она? И как давно тут лежит? Пол был сырым и холодным, камни больно давили ей в спину. В субботу вечером к ней приходил Лукас, и они отправились в «Майнтауэр». Она выпила намного больше, чем обычно. Но почему? Пия закрыла глаза и попыталась вспомнить. Ее мучила жажда, а мочевой пузырь грозил лопнуть. «Майнтауэр». Лукас. Потом они были еще где-то, на дискотеке, где веселились сотни людей. Там они встретили Тарека, садовника, и выпили снова. Дальше воспоминания сделались обрывочными. Ей стало плохо, ее стошнило, Лукас и Тарек о чем-то сильно спорили, внезапно Лукас заторопился. «Мне жаль, Пия, но я должен закончить одно дело», — сказал он. Он хотел отвезти ее домой. Пия напрягла память. Она вспомнила багажник. С розами. Красными розами. В багажнике машины лежали красные розы, такие же, как те, рядом с ее кроватью. Домой она так и не попала, а вместо этого лежит здесь, на этом холодном каменном полу, в какой-то дыре размером два на два метра. Сколько времени она уже тут? Три часа? Тридцать? Где-то вдалеке прогремел гром. Пальцы Пии были в пыли и затекли, но ей кое-как удалось встать на ноги. Пришлось некоторое время не двигаться, чтобы перестала кружиться голова. Стены были толстыми и довольно гладкими, решетка слишком высоко, чтобы она могла до нее дотянуться.
Внезапно она услышала шаги наверху. Сердце бешено заколотилось, Пия вжалась в стену. Но сознание прояснилось, и Пию охватил страх.
— Фрау Кирххоф? — прошептал кто-то наверху. — Где вы?
Лукас! У нее отлегло от сердца. Она спасена!
— Я здесь! — крикнула она хрипло. — Внизу!
Свет карманного фонарика скользнул по ее лицу.
— Слава богу! — Лукас схватил решетку обеими руками. — Я уж думал, вы мертвы.
Лицо его осунулось, глаза лихорадочно горели, пот выступил на лбу.