- Повезло тебе! - Игорь вдруг помрачнел. - А я вот, на проходной погорел.
- С рыбой попался?
- Хуже! Понимаешь, отход через сорок минут, объявлен сбор экипажа. Я и прикатил на такси, только-только от праздничного стола. Мент видит, что "клиент" с чемоданом и давай на бабки раскручивать:
- Сколько выпил? - честно скажи.
Ну, думаю, честно скажу - пропустит.
- Литр, - говорю, - на троих.
- Пойди, проветрись с полчасика. Потом пропущу.
Времечко поджимает, а денег, как назло, ни копья - жена подчистую выгребла. Послонялся, покурил под забором... смотрю по часам - пора. Я снова туда:
- Пропусти!
- Еще, - говорит, - погуляй.
Какие тут гульки - еще не хватало на отход опоздать! Плюнул я и на другую проходную поперся. А мент это дело просек, заранее туда позвонил: так, мол, Вася, и так, сейчас подойдет морячок с чемоданом, пол литра в нем точно сидит. Если денег не даст, можешь смело вызывать вытрезвитель. В общем, там меня уже ждали:
- Ну, что ж ты, парниша, тебя же, как человека, просили: пойди погуляй. Теперь не взыщи!
"Воронок" поджидал за углом. Вышли оттуда дородные хлопцы, взяли под белы рученьки - и на Фадеев Ручей! Утром, когда отпустили, звякнул в диспетчерскую, а пароход-то тю-тю!
Игорь скрипнул зубами, сжал кулаки, не выдержал, и заплакал.
- Представляешь? - воскресный день. Где искать правды, кому чего объяснять? Я и поперся домой, да лучше б, наверное, не приходил...
Я, молча, налил два стакана, а третий поставил в мойку: сосед по лестничной клетке мирно храпел в углу. Скучно ему было, не интересно. Ведь мы говорили о жизни, а он привык - исключительно о себе.
Водка не забирала - просто лилась, как вода. И всплывала со дна души грусть в ее чистом виде:
Ох, жизнь моя - не утеха!
Все жму по ней, как на ралли.
Фальшиво-холодным смехом
Меня тормознуть старались:
Куда тебе, в одиночку?
По малому, незаметно,
Сорвешься, дойдешь до точки
И сдохнешь, как все поэты.
Судимы ли те, кто судит?
Теперь - это злая память.
Плевать, что никто не будет
Мой финиш встречать цветами.
И пусть, ты уже не слышишь,
Но я говорю с усмешкой:
Из Пешкова Горький вышел,
Из горя не выйду пешкой!
- Не выйду! - Игорь стукнул кулаком по столу. - Землю грызть буду, но встану там, где упал! Представляешь? - они даже дверь на ключ не закрыли! Настолько были уверены, что я в море ушел. Захожу, а за этим вот, самым столом сидят голубки - в самом что ни на есть, нигляже, уставшие, только что из постели. Отмечают праздник любви. Пепельница моя блестит чистотой, в ней - гондон свежевыстиранный, с капельками воды. Экономные, суки! Даже водочку пили ту, что намедни я не допил. Из тех стопарей, что жена доставала только по праздникам. Как мне потом рассказали, они год уже хороводились. Я на вахту - а сменщик в постель! И - главное - все соседи молчок!