- Отход запрещен. Держать выход из пролива. – Отозвался поскучневший голос.
- Удачи, ребята. – Убрав руку с переключателя каналов, майор вызвал летчиков. - Лейтенант, поднимай вместе с «крокодилами» звено «восьмерок» и гони их на основной аэродром. Там забрать кое-что надо. На месте покажут, что именно.
В эфире «над заливом» стоял мат - сторожевик «общался» с Москитами. Несмотря на категорический приказ покинуть суда, их командиры уперлись как бараны. Разгоряченные лейтенанты, которым уже прямым текстом пригрозили трибуналом, не сразу поняли, что командир патруля пропал «с волны», продолжая убеждать отсутствующего.
- Заткнитесь оба. – Раздалось из эфира. – База запретила отход. Позади – гражданские. Слушайте новую вводную…
Пауза кончилась. Тримаран выдал два мощных буруна и, ускоряясь как торпеда, пошел вглубь залива. С «Москита» слетел «Зодиак» и немедленно зарычал мотором. Двое в камуфляже споро погрузились на него и дернули в сторону небольшого поселка на побережье. Разгрузившийся кораблик вместе с напарником на полном ходу пошел к берегу, по направлению к небольшой, пустынной бухточке. На палубах творился Содом - гражданская половина команд собирала манатки в дикой спешке, умудряясь при этом управляться с судами.
На подходе к берегу, со стороны сторожевика послышалось первое, отдаленное тявканье пушек. Под их аккомпанемент оба кораблика ввалились в бухту. Скрип песка под днищем, страдальческая рожа кэпа. Звук двигателей сменил мат десяти здоровых глоток - к борту катили поставленные на колеса ЗУшки. Тяжелое дыхание, опять мат, плеск воды. Один, оступившись, летит через борт, падая в холодную воду.
-Принимай! Держи колесо, криворукий!
Наконец колеса обеих установок коснулись песка. Часть морпехов кинулась обратно, на борт - короткий приступ мародерства. На берег полетели оружие и боеприпасы. Оставив брошенные суда, оба экипажа, напрягаясь, поволокли в гору, увешанные хабаром ЗУшки. Всех занимала мысль – сколько человек доживет до первой перезарядки?
Снова мат, надсадное дыхание, мокрая одежда. До пояса – от воды, выше – уже от пота. С моря опять раздалось отдаленное тарахтенье скорострелок сторожевика. Уже заметно ближе. Слава, богу, стук еще не перешел в отрывистое гулкое баханье. Минут восемь – десять еще оставалось и волокущие удвоили усилия.
Из-за пригорка выскочил грязный синий микроавтобус с глухими стенками. Полу-оторванный бампер, снесенный при скачках по буеракам, одним боком волочился по земле. За ним, подпрыгивая на кочках, шел бортовой Мерседес - трехтонка.