В семь утра Адриан зашагал вниз по тропе в сопровождении Айзека и трех носильщиков. Он шел налегке, взял только свою аварийную сумку и длинный походный посох.
Строгий заведующий нашим продуктовым складом в шалаше Джонатан скупо отмерил Освальду дневной рацион. Весьма скупо, да что поделаешь!
В восемь утра мы были готовы идти наверх. Для носильщиков было приготовлено пять нош. Вместе с нами шла группа Би-би-си; Морис Бэрроу и Майк собирались выйти попозже. Те и другие должны были в тот же день вернуться в лагерь 6.
Стояли узловатые стволы,
Которым времени резец булатный
Придал обличье Панова отродья
Иль вид еще ужасней и отвратней —
Фигур, что из руки язычника выходят.
Томас Гуд.Вяз
Выше лагеря 6 тропа становилась круче. Деревья тут были заметно ниже, и, хотя пот по-прежнему катился из пор, словно вода из крана с насадкой, воздух был куда прохладнее, чем на нижних этапах.
Джо шагал впереди меня; сзади шли носильщики; замыкала шествие группа Би-би-си. Находить тропу было нетрудно. Во-первых, хорошая разметка; во-вторых, участники экспедиции, ходившие между лагерями 6 и 7, уже вытоптали грязную колею в лесной подстилке.
Мы с Джо радовались, что снова двигаемся, и с любопытством ожидали встречи со слизистым лесом.
Первый гребешок, хоть и оброс кустарником, был достаточно острым, и мы остановились, чтобы передохнуть и подождать отставших товарищей. В просветах между облаками открывался вид над влажным лесом назад, в сторону Маиурапаи. Величественные древовидные папоротники с похожими на рыбьи ребра длинными перистыми листьями напомнили мне западное побережье Южного острова Новой Зеландии. Алекс первым вышел на прогалину, где мы наслаждались порывами свежего ветерка. Он сильно устал и осунулся. Несомненно, наша экспедиция была для него кулинарным кошмаром: все виды провианта, какие мы несли с собой, вызывали у него только отвращение, да и не так велик был выбор! Поест рису и запьет чаем из пальмовых листьев; когда же на нашу долю выпадало по ложке сахарного песка, он посыпал им редкие зернышки риса, творя некое подобие пудинга.
Затем появился Гордон. Как и Алекс, он носил синюю походную панаму, из тех, что я купил по дешевке в Лондоне на распродаже военного снаряжения. Его синяя рубашка была, как всегда, чистой; к тренировочным брюкам защитного цвета пристало лишь несколько пятнышек грязи. На плече висел магнитофон, а микрофон он держал в руках, как столяр держит рубанок, когда хочет очистить его от стружек. Алекс нежно прижимал к себе свой «Эклер».
— А где дружище? — осведомился я.