— Не хватало еще коллекционировать этих тварей, как будто их тут без того мало! — заметил мой напарник и выбросил горсть футляров на «приусадебный участок». — Что один паук, что другой — все друг на друга похожи.
К тому времени, когда мы подготовили снаряжение для следующего дня, над лесом в нашу сторону поползли дождевые тучи. Ветер ерошил листву и постепенно набирал силу, суля непогоду.
— Что будем есть, Дон?
Он редко занимается стряпней, и поскольку я в отличие от него не мог обойтись без еды, пришлось мне взять на себя обязанности повара. Мы остановились на мясной запеканке и супе. Пока я кипятил воду, Дон спустился к луже, чтобы умыться. Мы оба выглядели так, словно только что поднялись из угольной шахты.
Пошел дождь, и от яростных порывов ветра брезент заколыхался, будто парус в шторм. Я поглядел на верхний край брезента и отругал себя за то, что оставил просвет между ним и скалой: вода с карниза стекала внутрь прямо на мой гамак. Есть пришлось без удобств, стоя — очень уж много насекомой пакости копошилось кругом, и брезент упорно норовил шлепнуть меня по лицу своей желтой ладонью. Вернулся Дон с неполным котелком воды.
— Ночуй-ка ты лучше в моем закутке, — посоветовал он, поспешно глотая свою порцию запеканки, пока она не остыла окончательно.
Он стоял спиной к ветру и дождю, одетый в непромокаемую куртку с капюшоном.
Тесное убежище Дона не внушало мне доверия, и, окинув взглядом скос, спускающийся от незащищенного края скалы через бромелии до нижней стенки, я решил идти в темпе в лагерь 7, с тем чтобы на рассвете вернуться наверх. Дон сказал, что ляжет спать на полке под карнизом — авось никто не укусит. Кому-то надо было завтра попробовать укрепить брезент получше… Я сказал себе, что этим могут заняться наши товарищи, если они поднимутся сюда, — нам с Доном нужно приберечь силы для работы на стене.
Шагая вниз, я напевал припев из Киплингова «На марше»:
Шире шаг, шире шаг,
Все вперед и вперед,
Что ни лагерь — тоска,
Что ни лагерь — берет.
При этом я уповал на остроумную гипотезу Мо, что мое пение распугает всех змей и прочих вредных тварей на моем пути. Идя со всей возможной быстротой, я успел дойти до болота Эль-Дорадо к тому времени, когда со стороны леса, подобно чернильному приливу, стали надвигаться сумерки. Бежать в такой местности невозможно, да к тому же и опасно — споткнешься и напорешься на острый, словно копье, сук или выколешь себе глаз.
— Привет, Хеймиш! Быстро ты вернулся…
Мо стоял у своей палатки, бледный как простыня.
— Больно ветрено там наверху. — Я промок насквозь, и меня самого била дрожь. — Как рассвет, пойду обратно.