А вот наймом шахтером лучше заняться мне и Армандо. Мы как раз через два дня должны проезжать городок с непроизносимым гномьим названием - так живут те, ко в сфере добывания ресурсов считаются лучшими. А у Армандо язык повешен великолепно, он с этими прижимистыми карликами договорится на приемлемую цену.
Возможно, что в этом городке мы так же сможем договориться и о раскопках туннеля - все же мне весьма любопытна остальная часть острова. Большая часть - примерно 95 процентов. Там же можно обнаружить кучу всего интересного и полезного!
И как только я увлеклась своими проектами, пришли эти два придурка, отказавшиеся от прелестей доступных женщин. Лакрис отобрал у меня все бумаги и книги, небрежно свалив их на кресло под мое возмущенное шипение, а Айрис запихал в постель, укутал одеялом и приказал спать. Не знаю почему, но спорить я не стала, почувствовав себя довольной и благодарной. А утром мне аукнулось ночное бдение над бумагами - завтрак я пропустила, а мое сонное и безвольное тело погрузили в карету досыпать. Проснулась я только в обеденное время, одновременно и выспавшаяся и уставшая от безделья. Даже бумаги мне обещали отдать только после плотного обеда, мотивировав тем, что я итак выгляжу как голодный и уставший призрак.
Все-таки, их забота приятна, хотя порой и раздражает безмерно.
- Пора обедать, - шикнула я из окна своего драндулета на Айриса.
- Рано, еще только полдень, - равнодушно отозвался он.
- Ну и что, мне теперь умереть с голоду? - возмутилась я, высовываясь почти по пояс.
А в таком положении, оказывается, хорошо - ветерок обдувает. А в карете - жарища. Слишком уж тут жаркий климат - еще немного, и я растекусь некрасивой вонючей лужей по подушкам, не смотря на то, что уже максимально разделась, оставшись в укороченных до середины бедра полотняных бриджах и тонком шелковом топе на широких бретельках.
- Княгиня, ведите себя соответственно вашему статусу, - забурчал Армандо, отвлекая меня от блаженного ветерка. - И оденьтесь!
Ага, значит сам едет в одних штанах, а мне одеться?
- Оденусь, как только ты, Армандо, сделаешь тоже самое, и сядешь в карету.
На моего бедного министра тут же направилось два десятка сочувствующих взглядов и парочка злобных. Но, поняв по лицам измученных духотой белочек, что в карете температура перевалила за пятьдесят, он благоразумно заткнулся и скрылся с моих глаз.
- Возьми, - протянул мне добытую где-то корзиночку Айрис. Во фляге холодный морс, под полотенцем пирожки. Перекуси, обед будет через два часа.