- Эй, ты живой?! – крикнул Жорка Семёнычу. Тот сделал попытку встать, но лишь повернулся на бок и снова замер.
- Неужто помер?! – радостно спросил Мишку Витька.
- Да нет, заснул, - отмахнулся Мишка.
- Пошли, - сказал Жорка. – Слышь, Варфаламеев. Будешь идти мимо Лёшкиного дома, скажи Петровне – пусть ползёт сюда с тележкой и увозит домой своего кормильца. Да и посуду свою пусть прихватит, а то, неровён час, Витька опять упрёт всё своей хозяйке.
- Чево это упрёт? Чево это ты на мене баллон катишь? Чево, давно в пятак не получал!? – ни с того, ни с сего раскипятился Витёк. Вообще-то, был он много крупнее Жорки, к тому же с двумя руками.
- Ну-ка, ну-ка!? – быстро переориентировался на новый интерес Мишка.
- Чё? – сузил глаза Жорка и сделал только шаг в сторону Витьки, как тот тотчас спустил пар и заюлил:
- Да я чо? Я вить ничо… Но ты, эта, чево зазря лаешси?
- Эх! – расстроился Мишка.
- Зря?! – стал заводиться Жорка. – А кто в прошлом году взял у моей бабы литр самогона и обещал притаранить два мешка ячменя? Ты, сука, даже мешки взял! Ни ячменя, блин, ни мешков… Ты, козёл, хотя бы мешки вернул!
- Дык баба, она, тово… Мешки увидела и в хозяйство присовокупила. Как их теперя оттуда возьмёшь?
- Да срать я хотел на твою бабу! – заорал Жорка и сделал ещё один шаг в сторону Витька. Но пьяненький Варфаламеев подхватил односельчанина под руку и потащил его восвояси.
- А вот бабу мою ты не тронь! – подал голос осмелевший Витёк.
Жорка дёрнулся, но пьяненький Варфаламеев удержал друга, приговаривая:
- Пошли, пошли.
Окончательно разошлись без чего-то двенадцать. Жорка ушёл в сарай ремонтировать насест для кур, Варфаламеев засел у вековух рассказывать анекдоты, а Сакуров решил поработать в огороде. Там вовсю зеленела сорная трава, и её следовало выполоть. Однако пололось спьяну хреново, поэтому Сакуров плюнул на это дело и устроился спать на ветхом диване в большой комнате. Укладываясь, он увидел в окно Петровну, толкающую тележку с пьяным Семёнычем. Она толкала и орала на всю деревню, какие у Семёныча говно дружки-товарищи. Дескать, напоили и бросили. При этом Петровна конкретно адресовала ругань Жорке, Варфаламееву и Сакурову, чтобы нечаянно не обидеть таких уважаемых людей, как Мишка и Витька.
«Вот сволочная баба», - подумал Сакуров и заснул. Проснулся он на закате, снял рабочую одежду, вымыл ноги, почистил зубы и, взяв с самодельной полки сборник рассказов Камю, завалился в спальную кровать в маленькой комнате. Читал он часа два, потом стал засыпать. Вставать было лень, поэтому он решил спать при свете. Но свет погас сам. То ли снова что-то сломалось в стареньком трансформаторе у речки, то ли опять местные энергетики занялись экономией электричества.