Почему это случилось, Марченко в тот момент не понял, да и не до того ему было. На повестку дня встал совсем другой вопрос – как бы побыстрее унести ноги. Вообще-то, судя по доносившемуся с левого фланга шуму, немцам там удалось как-то незаметно подобраться к своим бывшим окопам и закидать засевших там бойцов гранатами. После чего враги ворвались в траншеи и двинулись вдоль них, щедро поливая из пулеметов все, что попадалось им на пути. Красноармейцы и их командиры то ли растерялись от таких не совсем стандартных действий немецкой пехоты, то ли еще чего, но внятного сопротивления оказать этой атаке не смогли. Вместо этого сначала отдельные бойцы, а затем и все остальные с паническими криками стали выскакивать из захваченных с таким трудом траншей и неорганизованной толпой ломиться через поле в свои старые окопы. Нежданная победа сменилась столь же нежданным поражением.
Впрочем, все это Роман передумал уже позже, а тогда он вообще не думал, все случилось само собой. Сперва выпустил полобоймы по кустам, где предположительно находился противник. Затем скомандовал своему отделению: «Отходим назад, к канаве!» – и, убедившись, что команду услышали все, кому она адресовалась, выбрался из траншеи и припустил следом за своими бойцами.
Все-таки опыт – великая вещь! Отступление к стратегической промоине с бурьянами прошло быстро и организованно, как по нотам. Вскочив в спасительную ямку одним из последних, Марченко обернулся, чтобы оценить общую обстановку. Даже беглый осмотр подтвердил, что ситуация безрадостная – красноармейцы бежали через открытое пространство, разделяющее советские и немецкие окопы, под огнем немецкой артиллерии. Немецкая контратака увенчалась полным успехом, едва начавшись. Единственным положительным моментом было отсутствие на сей раз вражеского пулеметного огня, по-видимому, немецкие пулеметчики еще не успели занять свои отвоеванные позиции, а стрелять вдогонку отступающим абы как, просто примостив пулемет на бруствере, посчитали излишним. Тем не менее затягивать свое пребывание на нейтральной полосе явно не стоило, так что, поправив засунутую за пояс трофейную гранату и кинув еще один взгляд на вновь занимавших свои окопы немцев, Роман развернулся и, пригибаясь, припустил по знакомой тропинке за своими бойцами.
К некоторому удивлению Марченко, все бойцы его отделения дисциплинированно поджидали его у другого конца канавы и лишь после того, как Рома на бегу махнул им рукой – дескать, проходим, не задерживаемся, – продолжили отступление. До родных окопов оставалось всего ничего и ефрейтор уже начал верить, что и этот день закончится вполне благополучно, когда молчавшие доселе немецкие пулеметчики решили напомнить о себе. Вдогонку немногочисленным бойцам, отступающим последними, загрохотали длинные очереди.