Он замер, выглядывая между катков, жалея, что сектор обзора такой маленький.
Через непродолжительное время Чечелев увидел, как трое опóзеров гонят восьмерых пленных – грязных, босых, измученных, с затравленными пугливыми глазами на чумазых, заросших щетиной лицах, скованных тисками страха и отчаяния. Заведенные назад руки связаны кусками веревки.
опóзеры имели стандартную экипировку и вооружение – разгрузки, забитые магазинами, и автоматы. Они шли без касок и бронежилетов, в обычной, далеко не чистой полевой форме с белыми повязками на левых рукавах.
Грязное обмундирование являлось привычным зрелищем. Чечелев сам выглядел таким же. За всю войну он мало видел щеголей в чистенькой, ладно сидящей форме. Даже заградотрядовцы, и те не отличались безупречной чистотой.
Один из опóзеров сразу привлек внимание Алексея. Помимо висевшего на уровне живота «АКС-74» он придерживал спортивную биту, покоящуюся на его правом могучем плече.
Это был Илья Заброднев. Бывший пятикурсник с факультета журналистики, тот самый – здоровый, наглый и уверенный в себе бугай, что организовал налет на коттедж.
Все та же короткая, почти под «ноль», стрижка на небольшой голове с крепкими ушами. Все та же бычья шея, литые плечи, грудь бочкой, спина перевернутой трапецией, руки с внушительными бицепсами, выделяющимися даже из-под куртки военного покроя, и кулачищами с голову двухгодовалого младенца, мощные ягодицы и ноги-столбы, уверенно попирающие грешную землю. И при этом, как отлично знал Чечелев, – хорошо подвешенный язык, правильная дикция и живой ум. Как эти плохо сочетаемые типажи – жлоб с внешностью портового биндюжника и гуманитарий, ужились в одном индивидууме, Алексей никак не мог понять.
«Таак, Забродя за опóзеров, – подумал Леха, очень удивившись такой неожиданной встрече. – Что ж, тем хуже для него».
Впрочем, Чечелев понимал: ожидать, что Заброднев стал бы воевать за федералов, наивно. Слишком уж завистлив он к чужому благополучию, терпеть не может всех успешных, добившихся финансового благосостояния. Естественно, он должен был принять сторону тех, кто обещал справедливое возмездие всем хапугам.
«Таким, как мне», – криво ухмыльнулся Чечелев.
Леха всегда побаивался этого носорога, его слепой ярости, вспыхивающей мгновенно, если Заброде что-то не нравилось. Хоть Алексей и старался скрывать свою боязнь – а себя не обманешь! Страх к этому здоровяку постоянно жил в его сердце.
Какой замечательный шанс реабилитироваться в собственных глазах!
Удовлетворенный возможностью посчитаться, Чечелев стал более пристально рассматривать пленных и опять испытал сильное удивление, когда среди них опознал Митяя и Смешного. Как это они угодили в мышеловку? Знать, и от них фарт отвернулся! Не все ж за чужой счет выживать.