Демонстративно – непонятно, правда, перед кем в пустом полутемном гостиничном номере – тяжко и протяжно, негромко, но с чувством застонав, Симон с размаху упал спиной на мягкий диванчик, расчетливо пристроившись головой и плечами в уголок между невысокой спинкой и боковым подлокотником. В крови гудело легкое, бодрящее опьянение, не туманящее мозг, а, как бы, лишь чуть-чуть расслабляя его, заставляя мысли принимать направление несерьезное, игривое, забавное; во рту еще сохранялся привкус ароматной кубинской сигары, в желудке лопались, щедро залитые коньяком, черные зернистые икринки белуги.
И что еще нужно для загадочного ощущения полного счастья?
Отпуск – временное, всего-то на десяток лет, избавление от адских мук, невероятных по причудливости своей заданий, нежеланных, порой мешающих, напарников и напарниц – заслуженный и показательно объявленный, что позволяло избежать пристального и назойливого внимания противоборствующей стороны. Только четвертый год пошел этого отпуска…
Симон прикрыл глаза под неизменными черными очками, одновременно наслаждаясь покоем, сытостью, и будто бы вспоминая уже минувшие отпускные годы. Круглые очки с непрозрачными, будто глухая ночь, стеклами и антикварная, старинная трость с причудливым набалдашником и тонким стальным клинком внутрь – вот и все, что осталось от привычной внешности агента Преисподней. Впрочем, черты лица и телосложение также практически не изменились, разве что – вес, а вот остальное… Симон за прошедшее время отрастил волосы едва ли не до самых плеч – хоть и седина поперла, не такая заметная при короткой стрижке, переоделся, спустя пару лет, из строгого делового костюма в кожаные брюки и грубоватую «косуху» с крупными, белого металла, молниями. Откровенно говоря, такая резкая смена имиджа была всего лишь капризом, не более. Спокойная обстановка выбранного старшим бесом Отражения, доступность любых удовольствий за свои деньги, на которые бухгалтерия Преисподней в этот раз не пожадничала, вовсе не требовали даже минимальной маскировки «под кого-то». Но почти полтора года в благословенном климате океанских тропических пляжей настойчиво потребовали хотя бы внешних изменений, особенно, в компании Маринки – Зоя категорически предпочла отдыхать от адских будней в одиночестве, а вот их общая случайная знакомая по последнему заданию, видимо, решила держаться поближе к удачливому, знающему почем фунт лиха и не чурающемуся простых удовольствий Симону… Для самого агента такое желание совсем уж юной девушки оказалось достаточно неожиданным, но – они сразу же нашли общий язык и договорились о семейном отдыхе: Маринка, обыкновенно на людях, забавно изображала дочку, а Симон иной раз, в критических бытовых ситуациях, выступал в роли сурового и сдержанного на эмоции отца.