Неферет хотела собственноручно разорвать ее в клочья. Но как только она приближалась к чероки, то чувствовала волну жара, излучаемого голубыми камнями, которыми та была покрыта. Они словно пульсировали огнем, равным по силе ее собственной ярости.
Ей нужен белый бык! Его ледяная Тьма погасила бы старухино пламя. Может быть, странная энергия, которой обладала Сильвия, удивила бы его, и он снова одолжит Неферет свою такую притягательную мощь.
Овладев своим??гневом, Неферет отступила за пределы круга дыма и жара, окутывавшего Сильвию. Она рассматривала пожилую женщину, смотрела на ее танец, прислушивалась к ее песне. Старая. Даже древняя. Она рассказала о Сильвии Редберд всё, и сила земли, которой она обладала, была здесь уже очень давно.
Белый бык был таким же древним.
Этот индианка его не удивит.
— Я займусь с тобой самолично. — По-прежнему удерживая взгляд Сильвии Редберд, Неферет подняла руки и, почти не дрогнув, своими заостренными ногтями проколола раны, уже имевшиеся от старухиной защищающей бирюзы. Ее кровь обильно хлынула, забрызгав крыльцо. Неферет встряхнула руками, усеивая алым дымное облачко, разгоняя его, и запятнав яркими алыми точками одежду пожилой женщины. Это создало кричащий, резкий контраст с зелеными и синими цветами земли, что носила Сильвия. И тут Неферет развернула руки, и, сложив лодочкой ладони, позволила крови стекать туда. — Придите, мои дети Тьмы, пейте! — Щупальца поначалу заколебались, но после, распробовав крови Неферет, осмелели.
Неферет увидела, как расширились глаза Сильвии, заметила в них тень страха. Взгляд старухи не дрогнул, но ее песня запнулась. Ее голос стал звучать старее… слабее… дребезжаще…
— А сейчас, дети! Вы вкусили моей крови, и Сильвия Редберд была помечена ею. Поймайте и принесите мне старуху! — Голос Неферет изменился и стал ритмичным. Она злобно сымитировала земную песнь войны Сильвии.
Тебе нет нужды убивать -
Лишь только мой??гнев насытить.
Закончив дань крови хлебать,
Дай плеть мне, чтобы похитить.
Я из старого сделаю новое.
Пировать станешь сильной юностью.
Стань правдой моей багровою.
Песнь старухи убей со всей лютостью!
Щупальца повиновались Неферет. Обходя бирюзовые камни, они обвернулись вокруг обнаженных, ничем не украшенных ног старой женщины, прервав ее ритмичный танец. Подобно полу тюремной камеры, Тьма поднималась от ее ног все выше и выше, заключая Сильвию в клетку. И вот, наконец, песня ее затихла, сменившись мучительным криком; щупальца подняли ее и, двигаясь сквозь туман и тени, понесли ужасную клетку и ее пленницу. И Тьма последовала за их повелительницей.