— Это значит, что тебе досталось, то, чего ты не заслужил, но это сделал кто-то другой, так что ты сел к нему на хвост.
Лицо Аурокса было ничего не выражающей маской. Он сделал глубокий вдох, а затем медленно выдохнул. Мы все пристально на него смотрели, но он не произнес ни слова. Он просто стоял, тяжело дыша, и выглядел практически как статуя.
— Ну ладно, и кому же ты сел на хвост? — нарушил тишину голос Старка.
Аурокс посмотрел на моего Воина глазами цвета лунного камня.
— Никому. Вообще никому, и сегодня я это докажу. — Тут он снова нашел меня взглядом. — Когда я почувствую присутствие стихий, я пойду к Неферет. Когда бабушка будет в безопасности, делайте, как вы сказали. Отпустите ваши стихии. Затем уходите. Чтобы я не мог причинить вам вред, потому что я не уверен, что смогу контролировать зверя. Передай бабушке мои слова, что ее неприкосновенность важнее меня. — Он окинул нашу группу взглядом и сказал: — Счастливо встретиться, счастливо проститься и счастливо встретиться вновь. — Аурокс пошел прочь, быстро перебежал через улицу и скрылся за дверями главного входа в Майо.
— Ну и гнусная для него выдалась ночка, — пробормотал Старк.
— Ну это еще слабовато сказано, — заметила Афродита. — Ну и гнусная для него выдалась жизнь.
Неферет
— Итак, старуха, и как ты думаешь, что же такого в твоей крови, что она становится такой тухлой, и мои дети не могут пить ее?
Сильвия Редберд медленно повернула голову. Ее глаза были мерцающими бассейнами внутри клетки Тьмы.
— Твои марионетки не могут кормиться мной, потому что у меня было время подготовить себя к тебе.
Голос пожилой женщины был хриплым, но в нем чувствовалась сила, которая почти так же удивляла Неферет, как и приводила ее в бешенство.
— Хорошо. О, да, ты же такая особая и тебя так любит твоя Богиня. Но подожди, — Неферет откровенно насмехалась над ней. — Если ты вся такая особая и любимая, то почему ты тут, и мои дети мучают тебя? Почему твоя Богиня не спасет тебя?
— Ты называешь меня особой. Я бы не называла себя так, Тси-Сгили. Если бы ты спросила, я считаю себя связанной с Великой Матерью Землей. Не больше и не меньше.
— Если так Великая Матерь Земля относится к своим ценным детям, которые плачут и просят ее о помощи, тогда я могут предложить тебе подумать о смене богини? — Неферет потягивала свое приправленное кровью вино. Она не была уверенна, почему ей было так необходимо подначивать эту старуху. Ее боль и неизбежная смерть должны были бы достаточно удовлетворить бессмертную, но нет. Неферет ненавидела Сильвию за то, что так не кричала. Она не умоляла. С тех пор как Калона сбежал, Сильвия даже перестала стонать от боли. Теперь старуха либо молчала, либо пела.