Затем занялись подготовкой позиций, суть – отрыванием вручную достаточно глубоких капониров. Конечно, полностью скрыть высоченный танк они не могли, да этого и не требовалось. Главное, прикроют корпус и уязвимую ходовую. А башня? Башня выдержит, должна выдержать! По крайней мере пока не выкатят на прямую наводку свои проклятые зенитные «ахт-ахт»… С другой стороны, если и выкатят, мы ведь тоже на месте стоять не собирались! Три-пять выстрелов – и менять позицию. И снова…
Припомнив о своих прошлых просчетах, приказываю подчиненным отрыть окопы по флангам. Если установить в них снятые с КВ пулеметы, то нам никакая пехота не страшна! Троих вполне хватит для ведения огня, а остальные трое пускай отсекают немцев, благо патронов полно, да и гранаты в наличии имеются. И – тут же отменяю приказ, объявляя два часа отдыха. Люди буквально валятся с ног, гимнастерки почернели от пота – еще бы, с раннего утра работаем, как проклятые, все руки лопатами стерли. К слову, хорошо еще, что лопаты нашлись, две среди шанцевого инструмента нашего «Ворошилова» и еще одна в брошенной полуторке. Да и я тоже, если честно, только сейчас поняла, насколько устала…
Да и поесть не мешает, запасов, правда, маловато, только сухпай, но выбирать-то не из чего.
Ближе к ночи закончили рыть окопы. Не полного профиля, конечно, скорее, «удлиненные по фронту» индивидуальные ячейки, стоять в которых в полный рост невозможно, но на большее просто не хватило сил. Вспомнив о «Юнкерсах», решила, было, приказать вырыть еще с пару щелей для укрытия от авианалетов, но поняла, что на подобный подвиг никто из нас сегодня уже не способен. Да и как их в темноте копать? Не фары же включать, радуя немецких наблюдателей? Короче, спать…
– Командир, тут это? – Петраков звучно щелкает себя по шее. – С устатку, а? Заслужили ж мужики…
С трудом, но улавливаю смысл. Вот же, блин, чуть снова не протупила! А ведь жест-то, можно сказать, исторический…
– По сто граммов, не больше, – и добавляю, чуть подумав (иди знай, как отреагирует организм реципиента на сто грамм спирта – это ж почти стакан водки):
– Я первым в охранение, так что пить пока не буду. Сменит меня Янис. Затем остальные, и так до утра. Кто перепьет и не сможет проснуться, пеняйте на себя, наказывать буду по закону военного времени. Всем все ясно? Тогда отбой.
Утром мы таки вырыли две щели поодаль от танка, в каждую из которых, теоретически, могло поместиться по три человека. Проверять, правда, не стали, поскольку вернулся высланный на разведку механик:
– Все, командир, похоже, закончилось наше сидение. Немцы идут. Пока еще далеко, едва в бинокль разглядел, но идут. Что делать будем?