Шесть миллиардов световых лет.
Кейт вспомнил читанную когда-то давно книгу о Бормане, Ловелле и Андерсе, астронавтах «Аполлона-8», которые на Рождество 1968 года облетели Луну, читая выдержки из Книги Бытия. Они были первыми землянами, забравшимися так далеко от родной планеты, что они могли закрыть её ладонью вытянутой руки. Возможно, больше, чем любое другое событие в истории, этот вид, эта перспектива, это изображение знаменовали для человечества конец детства, осознание того, что их мир — всего лишь маленький шарик, плывущий в ночи.
И теперь, думал Кейт, возможно — лишь возможно, что с этого изображения человечество вступит в пору среднего возраста: картинка на обложке тома второго биографии человечества. Крошечной, незначительно и хрупкой оказалась не только Земля. Кейт поднял руку, протянул её к голосфере и накрыл звёздные острова ладонью. Посидел так несколько секунд, потом опустил руку и позволил глазам блуждать по непомерным глубинам раскинувшейся во всех направлениях пустоты. Его взгляд случайно наткнулся на Яга, который делал ровно то же самым, чем занимался Кейт секунду назад — накрывал ладонью Млечный Путь.
— Простите, Кейт, — сказал Лианна; первые слова, прозвучавшие на мостике после нескольких минут всеобщего молчания. Её голос был приглушён, словно она разговаривала в кафедральном соборе. - Система электроснабжения отремонтирована. Мы можем запустить зонд в любое время.
Кейт медленно кивнул.
— Спасибо, — сказал он; в его голосе звучала тоска. Он ещё раз взглянул на молодой Млечный Путь, парящий во тьме, и потом тихо сказал: — Ромбус, давайте взглянем, что творится дома.
— Запускаю зонд, — объявил Ромбус.
Кейт увидел на голосфере удаляющийся от корабля серебристо-зелёный цилиндр, подсвеченный прожектором, установленным на корпусе «Старплекса». На фоне размытых клякс далёких галактик он выглядел неуместно.
— Вылазка всего на пять минут, — сказал Ромбус.
Кейт кивнул, пытаясь заставить себя успокоиться. Он не знал, чего хочет больше: чтобы зонд обнаружил сигнал транспондера, что означало бы, что «Бутлегер», по крайней мере, пока невредим, либо чтобы он ничего не обнаружил, что могло означать, что «Бутлегер» ушёл через стяжку.
Время шло, и Кейт нервничал всё больше. Конечно, время тянется медленно, когда ждёшь, но всё-таки…
Он поднял глаза на тройной циферблат, парящий в воздухе над невидимой дверью.
— Сколько прошло?
— Семь минут, — ответил Ромбус.
— Ему не пора уже вернуться?
По сенсорной сети иба взбежали светляки.
— Так где ж его черти…
— Тахионный выброс! — сказал Ромбус. — Возвращается.