— Я знал! — произнёс голос переводчика. — Вы принимаете решения исходя из личных предпочтений, а не на основе приведённых аргументах. Вы и в самом деле не годитесь для поста директора.
Гнев Кейта был готов выплеснуться наружу. Пытаясь успокоиться, он прикрыл глаза, надеясь представить себе что-нибудь приятное. Он ожидал увидеть лицо жены, но перед глазами возникло лицо азиатской красавицы на два десятка лет моложе Риссы — и это ещё больше вывело его из равновесия. Он открыл глаза.
— Послушайте, — произнёс он подрагивающим голосом. — Мне плевать, одобряете вы моё назначение директором «Старплекса» или нет. Имеет значение лишь то, что сейчас я — директор и останусь таковым ещё три года. Даже если вам удастся заменить меня раньше, в соответствии с соглашением о ротации в течение всего этого срока пост директора должен будет занимать человек. Если вы избавитесь от меня — или я уволюсь сам, потому что уже сыт вами по горло — вам всё равно придётся подчиняться человеку. А некоторые из людей вас, — он оборвал себя прежде, чем успел сказать «вас, свиней», — терпеть не могут.
— Ваше отношение не делает вам чести, Лансинг. Ресурсы, которые я запрашиваю, нужны для успеха нашей миссии.
Кейт снова вздохнул. Похоже, он становится слишком старым для всего этого.
— Я не собираюсь больше спорить, Яг. Вы озвучили свою просьбу; я уделю ей всё внимание, какого она заслуживает.
Все четыре квадратных ноздри валдахуда расширились.
— Удивительно, — сказал он, — что королева Тратх даже мысль допустила о том, что мы сможем работать с людьми. — Он резко развернулся на своих чёрных копытах и пошёл по коридору прочь, не сказав более ни слова.
Кейт постоял пару минут, выполняя успокаивающие дыхательные упражнения, а потом пошёл холодным коридором к остановке лифта.
* * *
Кейт Лансинг и его жена, Рисса Сервантес, занимали на «Старплексе» стандартный жилой блок в людском секторе: гостиная в форме буквы L, спальня, маленький кабинет с двумя столами, одна ванная, оборудованная для людей, и вторая универсальная. Кухни не было, но Кейт, который любил готовить, установил небольшую плиту, чтобы предаваться своему хобби.
Входная дверь скользнула в сторону, и Кейт, всё ещё бурля от возмущения, ворвался внутрь. Рисса, должно быть, вернулась несколькими минутами раньше и собиралась принимать дневной душ — она появилась из спальни голой.
— Привет, Честертон[1], — сказала она с улыбкой. Однако улыбка тут же поблекла, и Кейт подумал, что она, должно быть, заметила напряжение на его лице, складки на лбу и перекошенные в гримасе губы. — Что случилось?