– Откуда ты знаешь?..
– Родители поругались, а я подслушала! Отец все раскопал, он сказал маме, что наймет частного детектива и выследит ее «молодого альфонса»! Это его слова. Он кричал: «Не сомневаюсь, ты завела себе какого-нибудь двадцатилетнего блондина!» Мама сначала молчала, а потом сказала, что это чушь! Дальше ничего не получалось разобрать… Но отец говорил про маму плохо, а она потом крикнула: «Да, все так!» – Лера подскочила и заходила по комнате. – Что-то связано с украшениями и деньгами… я не поняла… Даже если мама и давала своему любовнику деньги, это ничего не значит. У них настоящие чувства! Я знаю! Если б у меня были деньги, я бы тоже отдала их любимому мужчине! – Лера резко остановилась, развернулась и с ненавистью посмотрела на меня. – Забирай карточки и убирайся отсюда, – нервно сказала она, вытерев ладонью слезы. – Я рада, да, рада, что у моей матери есть любовник. – Она вздернула нос и скрестила руки на груди. – Я тоже красивая и выйду замуж за… за… А впрочем, это тебя совершенно не касается!
«У моей мамы тоже был любовник, – думала я, покидая комнату Валерии. – Любовник. Да, вот такое слово…»
Бывает ли жизнь без измен? Наверное, для этого нужно жениться по большой любви. Вряд ли такие чувства когда-то были между Корой и Семеном Германовичем. Скорее всего, этот брак однажды устроила Эдита Павловна…
Но может быть по-другому! Мысль о Нине Филипповне и Бриле теплым одеялом легла на мое сердце. Да, точно может быть по-другому. В этот момент я, конечно же, подумала еще и о Тиме.
Глава девятая
Побег на край света
Я решила его украсть. Портрет мамы. Имея ключи, это не так уж и сложно сделать. Сигнализация? Ерунда. Чтобы не терять драгоценные секунды, я оставлю дверь открытой, схвачу картину и пулей вылечу из квартиры. Разве полиция успеет приехать?
Камеры видеонаблюдения?
Можно замаскироваться.
Шелаев все равно догадается?
Ну и пусть. Он не посмеет посадить меня в тюрьму.
Именно с таких безумных и сладких мыслей начался вторник. Я надевала черную маску, осторожно вынимала ключи из кармана, кралась по коридору, смотрела на портрет, дерзко снимала его со стены и благополучно исчезала с места преступления. Сценарий шел по кругу, и мне с трудом удалось остановить фантазии. И случилось это лишь благодаря тому, что скамья подсудимых все же приняла четкие очертания… И Клим Шелаев тоже. Небритый, почему-то серьезный, а не насмешливый. Я вспомнила фразы, сказанные им, и попыталась удержать воинственный настрой, исчезающий от «она тебя очень любила» и «она была добрая, милая и звонко смеялась»