Он начал завинчивать здоровой рукой. Затем, очень мягко продолжил.
– Ты здесь с Моникой?
– Да.
– Ей нельзя доверять, – сказал он. Затем остановился. – Правда она никогда не избивала меня и не отрезала мне руку. Поэтому, возможно, не мне судить, на кого можно полагаться, а на кого – нет.
– Как они схватили вас? – прошептал я.
– Я хвастался перед моей мамой, – ответил он. – А она хвасталась всей семье. Вот так я оказался у этих монстров. У них есть связи в Израиле, – он пошатнулся, и я схватил его, чтобы помочь. Он весь бледный и выглядел совсем плохо.
– Они послали за мной, – проговорил он, делая усилие, чтобы продолжать крутить. – Они объявили себя христианскими фундаменталистами из моей страны, жаждущими сделать вклад в мою разработку, чтобы найти доказательства правдивости существования религии. Я узнал правду, только два дня назад. Это...
Он осёкся, уронив отвёртку, когда Салик подошёл ближе к нам. Террорист помахал, и один из солдат схватил Разона и резко ударил в его окровавленную руку. Разон вскрикнул от боли.
Солдаты бросили его на пол и продолжили бить его прикладами от винтовок. Я в ужасе смотрел, а Калиани начала плакать. Даже Джей Си отвернулся.
– Я не монстр, мистер Лидс, – сказал Салик, присев на корточки рядом с моим стулом. – У меня просто мало средств. И однажды вы убедитесь, что в большинстве случаев, человек – монстр и человек без средств – это, практически, одно и то же.
– Пожалуйста, остановите солдат, – прошептал я.
– Я пытаюсь найти мирное решение, видишь ли, – заявил Салик. Он не прекращал избиение. – Моих людей осуждают, когда мы пользуемся теми методами, которые у нас есть для борьбы – отчаянными методами. Это методы всех революционеров, в том числе и отцов-основателей вашей страны, и они их использовали, чтобы достичь свободы. Мы будем убивать, если придётся, но, возможно, такой необходимости не будет. Здесь на столе у нас – мир, мистер Лидс. Почини машину, и ты спасёшь тысячи и тысячи жизней.
– Почему вы так хотите получить эту камеру? – сказал я, нахмурившись. – Что это значит для вас? Сила для шантажа?
– Сила, чтобы исправить мир, – изрёк Салик. – Нам просто нужно несколько фотографий. Доказательство.
– Доказательство того, что христианство – ненастоящее, Стивен, – сказал Тобиас, подходя ко мне сзади. – Доказать это будет тяжело, так как ислам признаёт существование Иисуса из Назарета. Но они отвергают его воскрешения, многочисленные чудеса его последователей. С правильными фотографиями они смогут попытаться подорвать католицизм – религию, которой следует большинство филиппинцев – и, следовательно, дестабилизировать регион.