Козловский и Каплан перебежками от сосны к сосне стали приближаться к машине. И тут неожиданно заработал немецкий ручной пулемет. Один из гитлеровцев спрятался за колесо автомашины и безудержно строчил. Козловский и Каплан стали подползать к нему. Неожиданно слева из-за фургона затрещали автоматы. Абрам Каплан решил, что огонь ведут партизаны. Он поднялся во весь рост и бросился к машине, но тут же упал. Михаил Козловский дал длинную очередь, и пулемет затих. И почти в ту же минуту фургон взлетел на воздух... Это Алексеев и Иван Свирепо бросили под машину гранаты. Автоматная стрельба прекратилась, только горел изуродованный фургон. Партизаны бросились к Каплану. Возле него на коленях, сняв кепку, стоял Козловский.
- Жив? - спросил Алексеев.
- Нет... - едва слышно ответил Михаил.
Женщины, словно каменные, продолжали стоять у окопа.
- Свирепо, Козловский, сделайте носилки. Остальные - собирать оружие, - отдал приказ Алексеев, а сам пошел к женщинам.
- Вы свободны! - еще издали крикнул он.
Обе женщины как подкошенные свалились в окоп. Николай забросил на плечи автомат, спрыгнул в окоп и вытащил несчастных - сначала одну, затем другую. Подошли партизаны. Сняли наручники, развязали глаза. Но женщины были без сознания, на лицах кровоподтеки.
- Воды, ребята, нужно, - сказал Алексеев. - Они живы... Видно, от страха все это...
От машин к ним бежал увешанный немецкими автоматами Борис Бобров и показывал в сторону грунтовой дороги.
- Что? - спросил Алексеев.
- Идут машины! Много!
- Отходим, товарищи, на хутор Антонишки.
- Так не все автоматы собрали, Николай Григорьевич, - огорченно произнес Василий Назаров.
- Отходим! - строго повторил Алексеев.
...К хутору группа подошла вечером, но он был занят гитлеровцами. Тогда партизаны свернули к деревне Богушево. По дороге нашли свою повозку и лошадей и на них отправили в лагерь тело Абрама Каплана. Женщин партизанам пришлось нести, пока они не пришли в себя и медленно не пошли следом за партизанами, испуганно поглядывая на незнакомых людей.
- Ну, теперь-то будете жить, - успокаивал их Борис Бобров, когда бедняги стали ступать увереннее, - а то я, грешным делом, подумал, что дуба дадите...
...В деревню вошли во второй половине ночи. Расположились в хате партизанской связной, женщин поместили в соседнем доме. Алексеев сказал, кто кого должен сменять на посту, и лег с товарищами прямо на полу. Беспрерывные переходы и бои давали себя знать. Через несколько секунд подрывники уже спали крепким сном...
Наступило утро. Алексеев открыл глаза и долго не мог понять, где находится. В этот момент в хату вбежал стоявший на посту Борис Бобров.