— Скажите, пожалуйста, вы бы сами на этого медведя пошли?
Вопрос зажег во мне искру самоуверенности. Я тщательно смел снег с рукава, затянулся, выпустил дым изо рта и нарочито спокойно сказал:
— Вы в этом сомневаетесь? Одолжите мне лыжи, и я тотчас же отправлюсь за ним.
— О чем речь! Лыжи охотно дам, но я бы не простил себе, если бы этот верзила вас раздавил.
— Не беспокойтесь, мне это не впервой, и, как видите, пока цел.
Быков с минуту колебался, потом махнул рукой:
— Берите лыжи, я обойдусь без них. Ваши друзья неподалеку… Слышите? Выстрел, еще один… Они сейчас где-то у Каменного ключа. Это чуть больше полутора верст… Побегу туда и пошлю вам кого-нибудь на помощь.
Быстро одев лыжи, я попрощался с новым знакомым и поспешил по медвежьим следам. Они вели на горушку. Вероятнее всего, медведь бродил по лесу в поисках еды. И тут вдруг мелькнула мысль, что его могла испугать наша стрельба, он счел за лучшее удалиться в более спокойные места и уже не вернется…
За горушкой лежала заснеженная низина, поросшая густым лесом. О дальнейшем пути нечего было и думать. Вокруг шумел высокий лес, угрожающе махая ветвями, словно намереваясь выгнать меня из того глухого угла, где ветер репетировал свои грустные песни о наступающих холодах.
Я решил спуститься в низину и идти по замерзшему ручью до реки Кублянки, куда он впадал. В этой реке, которая протекала возле охотничьей избы, как мне рассказывал лесничий Богданов, водились исключительно большие щуки и окуни.
С горушки я быстро добрался до ручья, но тут мне пришло в голову, что лучше подождать, пока, как и обещал, появится бухгалтер Быков в сопровождении моих друзей…
Но почему же затихли выстрелы? Как ни старался, не мог расслышать ни одного. И вдруг увидел на снегу две узкие борозды — следы лыж! Они были сильно занесены снегом, тем не менее все-таки это была лыжня. Куда она ведет? Кто ее оставил?
Внимательно оглядевшись, пришел к выводу, что лыжников было трое. Они явно торопились, местами перегоняя друг друга. Не стоило большого труда определить, что вся троица спешила на северо-запад, в глубину леса. Остановился в растерянности. Куда же мне пойти, в какую сторону направиться по лыжне?
В конце концов решил идти в обратном направлении — пожалуй, именно так быстрее окажусь среди людей.
Совсем стемнело. Откуда-то послышался жалобный вой. Волки? Нет, вроде бы не похоже. Скорее всего это скулила собака. Но откуда она здесь? Проклятая тьма! Много бы я дал, чтобы на ночном небе появилась луна! Снова раздался жалобный вой. Неужели все-таки волк? Вспомнил, как опытные охотники рассказывали, что вой матерого загнанного волка напоминает человеческий плач. Да нет, к черту сказки, пусть им верят дети.