Мёртвый ноль (Хантер) - страница 200

— Не знаю, что можно по этому поводу сделать, — наконец ответил Ник. — Заметим это и внесём в файл ЦРУ на случай, если что-то плохое действительно случится.

Монитор вернулся к реальному времени и теперь показывал 18–14:12 и пустоту на точке досмотра. Другие мониторы давали иную картинку: все шишки и окружение собрались в Розовом саду тёплым, летним вечером, и через несколько минут ожидалось, что президент взойдёт на подиум, сделает несколько дружеских комментариев, вызовет на подиум Ибрагима Зарзи и вручит ему медаль Свободы в качестве звенящего подтверждения его приверженности Америке, демократии, объединённому будущему обеих стран, дружбы ислама и Запада, ясному и бескровному завтрашнему дню. И тогда всё окончится. Несколько минут- и всё окончится.

Ник думал: «Этого не произойдёт. Слишком фантастично. Он ничего не может сделать».

И вслед подумал: «Так же говорили десятого сентября. Это хитрые задницы, они не гении, но они поняли, как расшатать уверенность нации и бросить мир в десятилетие тьмы, используя ножи X-acto за девятнадцать долларов.»

«Что я могу сделать?»- задумался он. «Молиться о чуде?»

— Что ж, у меня ещё осталась небольшая карта для этой игры, — сказал Суэггер.

До чего же тут было мило. Цветы казались бесконечными, их бутоны цвели даже в угасшем свете позднего лета. Амброзия наполняла воздух, а над силуэтом здания администрации осталось лишь лёгкое розовое свечение. Здесь была вся Америка, которая имела значение. Президент, настолько харизматичный, что превосходил даже сияющего Зарзи, его жена, вице-президент также с женой, все остальные в костюмах и форме, председатели, главы комитетов, начальники служб, директор ЦРУ, дюжина влиятельных сенаторов, некоторые даже из другой партии- в духе экуменизма, сливки либеральной власти мудрецов из важных газет Восточного побережья, главы телевидения с идеально уложенными причёсками, вашингтонские женщины во всём многообразии, но все элегантные и тонконогие, а также большая аудитория персонала Администрации, море мелких сошек для шума и возгласов на ТВ-камеры. Все были собраны тут для того, чтобы отправить миру сообщение: это человек, с которым нужно считаться. Этому человеку мы верим. С ним мы можем работать. Он понимает. Он — во всей своей полноте и искренности — наш человек в Кабуле.

Он поклонился для того, чтобы президент продел его голову в ленту и ощутил вес массивного золотого диска на шее. Какого только унижения он не перенёс ради этого момента: досмотры, рентген, его ощупывали, брали пробы. Подвергали химическим тестам, нюхали собаками и людьми, снова щупали, и опять щупали. Но он подписался на всё это, такова была цена момента. Президент закончил, рассказав так красноречиво, как позволял его дар, о видении мира без самодельных бомб и молодых людей любой веры, истекающих кровью в грязи далёкой страны, и затем отступил назад, уступая кафедру Славному Зарзи для короткой ремарки.